— Конечно. Я как главный врач была более других в курсе того, кто в чем больше нуждается.
— И ваши предложения всегда находили поддержку у генерала?
— В большинстве случаев, да. Он ценил мой опыт и мое мнение.
— А скажите, в одной из последних поставок вы получили около полутонны кофе, не помните ли вы, куда был распределен этот продукт?
— Прекрасно помню — около трех центнеров было направлено в противотуберкулезную лигу, остальное разошлось по местным больницам.
— Значит, туберкулезным больным очень нужен кофе?
— Кофе не помешает никому. А туберкулезным больным пойдет на пользу любой тонизирующий продукт. Среди них очень часто наблюдаются депрессии.
— Вам не кажется странным, что вы передаете в противотуберкулезную лигу большое количество лекарств и ценных продуктов, а потом и сами уходите туда на службу?
— Но ведь распределяла не я, а председатель и управляющий. Я могла только дать свои рекомендации.
— Но ведь вы сами сказали, что эти рекомендации высоко оценивало ваше руководство.
— На что вы намекаете? — возмутилась пани Йогановская, — Я просто выполняла свой долг.
— Допустим, — согласился следователь, — Тогда объясните мне такой факт: на складах Красного Креста обязан быть определенный запас продуктов и лекарств на случай войны или мобилизации. Когда образовался протекторат, на ваших складах такого запаса не было. Почему?
— Я думаю, об этом вам следует спросить у управляющего или председателя. Но, по моему мнению, все очень просто. Этот запас не может вечно храниться на складе. Периодически он должен обновляться, так как и продукты и лекарства имеют определенный срок хранения. Протекторат образовался как раз в тот момент, когда старые запасы были уже реализованы, а новые еще не поступили.
— Но разве старые запасы не реализуются только после того, как получены новые? А вдруг в этот момент и начнется война или мобилизация?
— Это, конечно, так. Но вопрос опять-таки не ко мне. Возможно, тогда могли возникнуть трудности со складскими помещениями: двойной запас негде было бы хранить. Об этом надо разговаривать с управляющим и председателем.
— Ну что же, давайте на сегодня закончим, — согласился следователь, — я в ближайшие дни обязательно побеседую с вашим бывшим руководством, а потом, возможно, нам придется встретиться еще раз.
— Всегда к вашим услугам, — с обворожительной улыбкой пообещала пани Йогановская.
Когда дама покинула кабинет, следователь не торопясь закурил и начал обдумывать ситуацию. Он чувствовал, что имеет в данном случае дело с крупной аферой, но вот как к ней подобраться, не знал. Бухгалтерские документы уже проверили — складывалось впечатление, что там все в порядке. У него была надежда, что пани Йогановская, будучи женщиной, легко раскиснет и проговориться. Но она оказалась из другого теста. Что ж, теперь придется попробовать надавить на эту троицу: Фафека, Гаеринга и Зезулака. Вся эта компания ему очень не нравилась, но пока зацепиться было не за что. По документам выходило, что лекарства и продукты были переданы бесплатно различным организациям, но вот как они использовались — это оставалось тайной. Все эти организации как-то моментально все использовали и уверяли, что это были крохи в сравнении с истинными потребностями.