Арестант замолчал и вытер рот тыльной стороной руки.
— Ну, а дальше? — с улыбочкой поинтересовался инспектор.
— А что дальше, — продолжил заключенный, — дальше они разошлись, и мужчина направился к Потсдамской площади, к станции кольцевой дороги. Ну, я догнал его и сказал, что я комиссар уголовной полиции Крегер и что я все видел. А он мне сказал, что он генерал фон Фрич и даже документ показал, там и вправду было написано «фон Фрич».
— И что, он действительно поверил, что ты комиссар полиции? — все с той же издевкой спросил инспектор.
— А как же! Я такое не раз делал. Они все так пугаются, что у них напрочь все мозги отшибает. Вот я ему и говорю, что за пару тысяч марок я могу и помолчать. Он мне и говорит, что у него с собой таких денег сейчас нет и что надо поехать к нему домой. Поехали мы в район Лихтерфельде на Фердинандштрассе. Там я подождал его у дома номер 21, и он принес мне 500 марок. Сказал, что еще тысячу даст завтра, а потом и еще одну тысячу. Вот и все.
— И когда в последний раз ты брал у него деньги? — поинтересовался Губер.
— Где-то в январе тридцать четвертого. Встретились мы тогда на станции Лихтерфельде, я еще с корешком своим пришел, Хайтером. Его, кстати, тоже допрашивали, и он все подтвердил.
— Забавно, забавно, — хмыкнул инспектор, — и ты так его сразу и узнал?
— А что же не узнать-то, — хмыкнул Шмидт, — когда они мне фотографии-то показывали, там все написано было: «генерал фон Фрич».
«Ну и орлы!» — про себя присвистнул инспектор Губер.
Он отправил заключенного обратно в камеру и сразу же вызвал к себе одного из агентов.
— Сходи-ка, дружище, в адресный стол, — приказал он агенту, — и принеси мне список жильцов по адресу Фердинандштрассе, 21.
Через час старший инспектор Губер внимательно изучал принесенную агентом справку из адресного стола: фамилии Фрича там не было. Однако это еще ничего не доказывало.
Берлин, 20 февраля 1938 года
В кабинет Гейдриха вошел растерянный Мюллер. О том, что он был в полной растерянности, говорило каждое его движение. Он неуклюже встал перед столом Гейдриха, не зная, куда деть свои большие, узловатые руки.
— Что-нибудь случилось? — спросил Гейдрих, уставившись в глаза своего подчиненного.
— Вчера из тюрьмы увезли Шмидта, — выдавил из себя Мюллер.
— Какого Шмидта? — не сразу понял, о чем идет речь, Гейдрих.
— Свидетеля по делу генерала фон Фрича, — еще тише пояснил Мюллер.
— Что значит увезли? — не понял Гейдрих. — Кто увез? Куда?
— Приехала армейская машина, коменданту тюрьмы показали приказ, подписанный генерал-полковником Беком, и увезли Шмидта. Мы сейчас пытаемся выяснить — куда.