Он пошатнулся, рухнул на ступени и кубарем скатился вниз. Оуэн молнией метнулся к лестнице и прижал его к полу. Пульт управления выпал из руки Джейсона и ударился об пол; несмотря на пелену, что застилала мои глаза, я заметила, как Оуэн вздрогнул от боли. Но он мгновенно пришел в себя, и схватка была закончена. Я могла бы ликовать, но у меня не было сил даже подняться на ноги.
Дальнейшие события разворачивались очень быстро. Оуэн сжал голову Джейсона мускулистыми руками и несколько раз ударил его о ступеньки. После второго удара Джейсон обмяк, как переваренная капуста-брокколи, а после третьего отключился.
Пыхтя и шмыгая носом, Оуэн смахнул несколько непрошенных слезинок. Алан и Дэниел, вытаращив глаза, наблюдали за происходящим.
Мы с Оуэном действовали молча. Оуэн уложил Джейсона на койку, я вновь надела на него кандалы и наручники, на сей раз затянув их покрепче, с учетом гибкости его членов. Если он может принять позу «собака, глядящая вниз», а я нет, это не значит, что я позволю ему набрасываться на меня в моем собственном доме.
Оуэн положил руку мне на плечо.
– Как ты себя чувствуешь?
– Все в порядке, – ответила я, трогая растущую шишку на затылке и пытаясь сморгнуть пелену перед глазами. – Разозлилась, только и всего.
– Скоро он очнется, – заверил меня Оуэн. – Я ведь очнулся.
Больше сказать было нечего. Оуэн быстро разделся, в майке и трусах уселся на свою кровать и надел кандалы. Мы вместе сняли с него электрический ошейник. Сегодня Оуэн несколько раз проявил себя наилучшим образом, и мне ничего не оставалось, как избавить его от угрозы дальнейших мучений. Прежде чем уйти, я забралась на кровать Оуэна и положила голову на подушку. Оказаться в горизонтальном положении было чрезвычайно приятно.
Воздействие адреналина, который выделился во время схватки, мало-помалу прошло. Алан и Дэниел заснули почти мгновенно, и скоро Оуэн тоже задышал глубоко и ровно. Я полежала рядом с ним еще немного, глядя в потолок и размышляя, почему за желание помочь Джейсон отплатил мне черной неблагодарностью. Должно быть, дикторы вечерних новостей правы: добрые самаритяне всегда попадают под обстрел первыми.
Милосердие и готовность помочь. Пятерка. Порой мне до боли хочется помочь ближнему. Хотя я не собираюсь отдать жизнь во искупление грехов человечества, но считаю, что моя готовность к самопожертвованию заслуживает признания. Меня вполне устроит мемориальная доска. Или подарочный сертификат магазина «Барнейз».
Наконец, я поднялась, вышла из подвала и закрыла дверь. Я намеревалась воздержаться от болеутоляющих, пока не воздам должное прямоте и беспристрастности, но за несколько часов тупая боль в затылке стала нестерпимой, и мне пришлось проглотить пару таблеток, чтобы закончить работу. Осталось принять снотворное.