- А как же. Кислопуты. Озорные ребятишки. - Козёл подмигнул, и голос его словно обвалился, стал, как будто из ямы, тихим и таинственным. - А вы, Гришка, в кузницу заглянуть не хотите? Там чёрные человечки живут углепуты. Я с ними в дружбе. Что их трогать - таких малышей. Очень забавные - все как один.
- Они тоже попрячутся, - сказал Гришка неуверенно.
- Сначала попрячутся. А потом я им свистну. Вылезут. Вас они бояться не станут. Вон вы какой худенький... Но симпатичный.
"Странные слова - худенький, симпатичный - пустые. Ничего в человеке не объясняют".
Гришка опечалился, вспомнил детский сад, доброжелательных пожилых соседок и ленинградских начитанных ребятишек.
- А углепуты дразниться не будут?
- Ни в коем случае. Они деликатные. Заходите.
В кузнице черно. На чёрных балках паутина чёрная. В углах мусор чёрный и железо ржавое. Горн развалился. И запах. Такой запах снится детям во сне, когда они видят войну, потому что настоящего запаха войны сегодняшние дети не знают.
- Страшно? - спросил козёл Розенкранц. В его голосе послышалось нечто такое, от чего Гришка почувствовал себя неуверенно.
Гришка обернулся и увидел: стоит козёл в дверях, рога опустил и смеётся беззвучно.
- Где же углепуты? - спросил Гришка.
- Они в пятом углу. Сейчас вы этот угол искать начнёте на четвереньках. - Козёл ещё ниже рога опустил. - Надеюсь, понятно? Сейчас я вам за вашу ужасную майку отомщу. И за то, что вы меня опозорили перед милиционером товарищем Дудыкиным. И за то, что ваш дядя Федя меня не уважает. А этот ваш академик смотрел на меня с насмешкой.
- Вы нечестный.
- Конечно, нечестный. Я вам ещё тогда объяснял - характер у меня отвратительный. И хватит! Принимайтесь искать пятый угол... Ну, потеха! Улыбнитесь мне в ответ.
Гришка быстро по сторонам глянул. Не выскочишь. Оконце маленькое, хотя и без стёкол. Других дыр нет.
- Не буду я пятый угол искать, - сказал он.
- Не будете? Потом будете. А сейчас ловите мух!
Такой поворот дела Гришку озадачил.
- Ну, ловите! - повторил козёл, двинув Гришку рогами.
- Нельзя же так больно!
Козёл засмеялся:
- Можно. Ещё больнее можно. Ну!
Острые рога коснулись Гришкиного живота. Гришке стало так жалко себя, так не захотелось в чёрной пыли валяться, отыскивая пятый угол, тем более он чистую майку надел.
- Пожалуйста, - сказал Гришка тихо. - Сейчас поймаю, если вам так хочется.
Гришка увидел муху - сидела она на стене возле окна, - сложил ладонь корытцем и прицелился её ловить.
- Эту нельзя. - Козёл фыркнул с деланным недоумением. - Вы же культурный. Видите, она отдыхает. Ловите вон ту, летящую. Ну!