Адам резко развернулся.
— Мам, мы не имеем права влезать в чужую жизнь. Морин не очень-то уютно чувствовала себя на дне рождения Мигеля, еще одно семейное торжество она не вынесет.
— Какая чушь! Ей будет приятно провести какое-то время вне дома. К тому же там будут молодые люди, о которых мне говорил Рой. А если юристы ей не по вкусу, может выбрать себе настоящего ковбоя. Там соберется весь цвет местного общества, ей будет на кого посмотреть.
Ее замечание окончательно вывело Адама из равновесия.
— Черт побери, мам. Оставь Морин в покое! Ее совсем не интересуют мужчины.
— Откуда ты знаешь, что ее интересует, а что — нет?
— Знаю, и все, — отрезал Адам.
— А, понимаю, — протянула Хлоя. — С тобой стало трудно разговаривать. В последнее время у тебя совсем испортился характер.
При этих словах она встала и направилась к двери.
— Куда ты собралась?
Хлоя обернулась на пороге.
— В лабораторию, лично передать приглашение Морин, для тебя ведь это такой труд.
— Не ходи туда. Я сам все передам.
— О'кей, я на тебя надеюсь.
И пока он не успел заметить довольной улыбки на ее губах, она быстро вышла из его офиса.
Два часа спустя Адам собрался с духом и вошел в лабораторию. Морин сидела за столом и что-то разглядывала в лупу. Едва он вошел в комнату, она спиной почувствовала его присутствие.
— Что, микроскопа тебе уже не хватает?
— Не всегда, — отозвалась она.
С того вечера, как он помогал ей распаковывать вещи, они ни разу не разговаривали. То ли у него было слишком много работы, то ли, узнав всю правду про нее, Адам стал специально избегать встреч. И чем больше проходило времени, тем больше она склонялась ко второму варианту. Может быть, он решил, что она на самом деле эгоистичная карьеристка.
— Я не видел тебя целую неделю. Ты, наверное, решила замуровать себя в этой лаборатории.
— Нужно было провести много тестов, — объяснила Морин, умолчав о том, что всячески старалась избегать общения с ним.
Каждый раз, когда она общается с Адамом, тот с удивительным упорством завоевывает еще один кусочек ее сердца. И единственный способ приостановить этот процесс — видеть его как можно реже.
— Как дела дома, уже привела дом в порядок? — спросил Адам, вглядываясь в ее милое лицо. Больше двух часов он все думал и решал, как ему быть, а только в этот момент понял, чего хочет и чего будет добиваться.
— Почти.
— Ну, тебе-то хоть нравится?
Сухо усмехнувшись, она вернулась к своему занятию, отгораживаясь от него.
— Конечно, с ранчо твоих родителей не сравнить, но меня вполне устраивает.
Он подошел к ней и оперся на стол.