— Пожалуйста, дайте мне попробовать, — взмолилась она. — Вы можете сказать мне, на что стоит обратить внимание. Если там происходит что-то незаконное, я помогу вам обнародовать это.
— Незаконное? — переспросила Алексис. Она снова заговорила с явным раздражением: — Извините, мои глаза готовы вылезти из орбит, но, учитывая то, что там сделали со мной, слова просто сотрясание воздуха.
— Что вы имеете в виду? Что они такого сделали?
— Они украли моего ребенка.
Лейк мысленно повторила ее слова, пытаясь понять, что они означали.
— Вашего ребенка? Но я думала, вы не можете забеременеть.
— Мои клетки были оплодотворены в чашке Петри.[6] И когда мне отказали в доступе к моим эмбрионам, я поняла, что их отдали кому-то еще.
Лейк непроизвольно прикрыла рот рукой.
— Боже! Как… как вы это выяснили?
— Я видела ребенка собственными глазами.
— В клинике?
— Нет. В магазине на Медисон-авеню. Я зашла в маленький гастроном купить сандвич. Там стоят столики, за которыми можно пообедать. А потом эта женщина — ее зовут Мелани — вошла туда с коляской. Ее ребенок был вылитой Шарлоттой.
«Началось, — подумала Лейк. — Действительно, эти женщины иногда теряют разум».
Алексис зло улыбнулась:
— Вы мне не верите, правда?
— Нет, дело не в этом, — ответила Лейк. — Я просто пытаюсь переварить ваши слова.
Тут Алексис встала, и какую-то долю секунды Лейк думала, будто она хочет подойти к дивану и ударить ее. Но она быстро вышла из комнаты, оставив Лейк в одиночестве. Когда немного времени спустя Алексис вернулась, в ее невероятно тонких пальцах был зажат клочок бумаги. По пути она прихватила фотографию Шарлотты в серебряной рамке.
— Вот, — сказала она, протягивая обе вещи Лейк. Лейк увидела, что бумажка — это слегка расплывчатая фотография ребенка в коляске, сделанная, возможно, с помощью мобильника. Оба ребенка были поразительно похожи.
— Они… близнецы? — спросила Лейк, и ее голос дрогнул.
— Интересно, не правда ли? — Алексис ухмыльнулась. — Считается, нельзя родить однояйцевых близнецов в результате искусственного оплодотворения. Однако мы с Брайаном похожи, и брат или сестра Шарлотты выглядели бы совсем как она. Подумайте о близнецах Олсон. Они разнояйцевые, и все же их с трудом различают.
— Вы сфотографировали ту девочку?
— Да. Когда я ее увидела, то пересела за другой столик, поближе, и сделала несколько фотографий, пока женщина болтала с кем-то по сотовому телефону.
— Вы что-нибудь сказали ей?
— Боже милостивый, нет, — ответила Алексис. — Я, может, и сумасшедшая, но не тупая. Если бы та женщина узнала, о чем я подумала, то пулей выскочила бы оттуда.