Тарас Павлович вызвал кого-то из служебного персонала, отдал распоряжение подготовить томограммы с минимальным шагом, присвоил всему этому статус «сверхсрочно» и обернулся ко мне.
— Максим, я прошу тебя пройти ко мне в кабинет. Там мы и поговорим, в ожидании результатов.
Я пожал плечами, и направился к знакомому уже кабинету, на двери которого была пластина с надписью: «К.М.Н. Шалевой Т.П.».
Я сидел в кресле у низкого столика. Тарас мотался по всему кабинету, нетерпеливо поглядывая на часы и потирая, зачем-то, руки.
— Что ты там натворил? — наконец не выдержал он. — Я же видел, как будто вспышка зеленоватого света накрыла больного. Он сразу же изменился.
— Терпение Тарас Павлович, терпение, — с наслаждением отозвался я. — Вот дадут результаты, тогда и поговорим.
Конечно, поговорим! Куда же ты теперь от меня денешься? Теперь ты уже весь мой, с потрохами! Чувство хорошо выполненной работы охватило меня. Хотелось благодушно улыбаться и говорить что-то умное и веселое. А еще хотелось петь. Но лучше, не стоит этого делать. До «дурки» тут совсем недалеко. И крякнуть не успеешь, как там окажешься.
Дверь приоткрылась, и в проем осторожно просунулась голова в зеленой шапочке медперсонала.
— Тарас Павлович?
— Ну что там? — Резко повернулся Тарас к двери. — Результаты есть?
— Да…, они есть, но….
— Что такое? Что за «но»? — свирепо рявкнул Тарас.
— У нас, видимо, с томографом что-то не то, — промямлил заглядывающий.
— Что значит, «что-то не то»? — сделал рывок к дверям Тарас Павлович.
Он ухватил сотрудника за лацкан халата и втянул в кабинет.
— Что значит «не то», я тебя спрашиваю?!
— Он показывает, что голова пациента абсолютно здорова, — запричитал человек. — Этого не может быть! Я же сам позавчера делал ему томограмму! Я же помню картину, которую мы получили!
— А кто еще помнит? — мягко поинтересовался я.
— Э-э-э? — повернул ко мне голову сотрудник.
— Я спрашиваю: кто еще помнит? — строго спросил я.
— Да вроде бы больше никто, — неуверенно ответил тот.
— Ну, тогда и ты забудь, — разрешил я.
Глаза человека расфокусировались, он ослаб и завалился бы, если бы его вовремя не поддержал Тарас.
— Что ты с ним сделал? — удивленно спросил Тарас, рассматривая отдыхающего на ковре сотрудника.
— Немного подкорректировал память, — сообщил я. — А сон — лучшая реабилитация после такого вмешательства. И заметь, трепанации не понадобилось.
— Ты что, решил поиздеваться надо мной? — с отчаянием в голосе взвыл Тарас. — Если ты сейчас же не расскажешь мне, что происходит, я за себя не ручаюсь! Обрати внимание, в кабинете достаточно много тяжелых вещей. Так и быть, я потом лично буду тебя оперировать. Но вот за результат моего лечения я тоже ручаться не буду.