У Адама вырвался болезненный вздох, он отступил назад, но затем вновь ринулся на Брукса. Казалось, что его рапира танцует в воздухе, отбивая наскоки Дэниела, и в результате тому пришлось отступить.
- Прошло то время, когда мы учились в Итоне, Брукс, - произнес, тяжело дыша, Адам. - С тех пор я коечему научился.
Вдруг всем показалось, что он ослабил натиск, и Дэниел с торжествующим криком устремился вперед, но рапира Адама вонзилась ему в правое плечо. Брукс выронил свое оружие, зашатался и зажал рану ладонью - у него между пальцев струилась кровь.
Френшем выбежал вперед с льняной салфеткой в руках.
- Сядьтека, я посмотрю рану. - Закончив осмотр, Френшем заявил:
- Выживет, но лучше уложить его в постель и послать за доктором.
Сэр Уильям нахмурился.
- Ему не стоит здесь задерживаться. Как только врач его заштопает, я заберу его с собой в Лондон.
- Как вы собираетесь с ним поступить? - осведомился сэр Роберт.
- Не стоит терять хорошего офицера, особенно во время войны. Полагаю, что служба в ВестИндии ему подойдет.
Вестибюль опустел - в нем остались только Адам, Порция, Хелена с дядей да дворецкий, который обвязывал своему хозяину предплечье чистой белой тканью.
- Нечего суетиться - это всего лишь царапина, - сказал Адам.
Ноги не слушались Хелену, и она не могла даже подойти к нему. Их взгляды встретились, и Хелена впервые увидела в его глазах такую тоску, что у нее от волнения сжало горло, и она лишь сумела выдохнуть его имя:
- Адам…
- Вы свободны, Хелена. Вам не надо выходить замуж ни за Брукса, ни за меня. Но одно вам следует знать: я люблю вас. Вы мне верите, любовь моя? Я желаю вам добра, и если вы предпочтете свободу… что ж, я соглашусь с вашим решением.
Он говорил так, словно рядом с ним, кроме Хелены, не было ни души. Порция тихо охнула, а у Хелены все поплыло перед глазами, и она почувствовала, что медленно погружается в темноту. Но прежде, чем окончательно потеряла сознание, она успела ощутить тепло крепких рук, подхвативших ее, и нежность губ на своем лице.
Придя в себя, Хелена не могла понять, где находится. Ранние солнечные лучи проникали сквозь незашторенные окна, а за стеклом пели птицы. Она лежала на кровати под одеялом, но рядом с ней ктото размеренно посапывал. Хелена повернула голову и увидела на подушке спутанные кудри Порции.
- Еще сливового варенья, - пробормотала во сне Порция и, вздохнув, перевернулась на другой бок.
Хелена вспомнила - она находится в доме Адама после той ужасной ночи. Что это была за ночь! Дуэль, кровь… Она вспомнила слова Адама. Он ее любит и признался в этом. А тот тоскующий взгляд… Так смотрит человек, который любит. Но он сказал, что она свободна, а вот быть свободной от него она как раз и не хочет. Хелена вдруг поняла, что ей надо делать. Она осторожно спустила ноги с кровати и на цыпочках просеменила к двери. Только в коридоре она сообразила, что на ней всего лишь тонкая ночная рубашка, такая же прозрачная, как та, какую она надевала на “Лунной паутине”. Слуги пока не встали, и в доме царила тишина. Оглядевшись, Хелена догадалась, что господские покои располагаются в передней части дома. Она быстро побежала по коридору к массивной двери и тихонько ее отворила. Это была спальня Адама.