Паша вовсе не «думал», когда я сообщила ему о поддельных картинах. Он элементарно тянул время до того момента, когда со мной расправятся…
Андре сел рядом со мной на кровать, взял мою руку и начал перебирать мои пальцы. У меня перехватило дыхание.
– Андре!..
– А? – Он откликнулся не сразу, погруженный в свои мысли.
– А кто на меня напал… случайный мотоциклист или…
– Конечно, неслучайный… Тебя тоже хотели изолировать и вывести из игры. Все тот же Пермяк.
– А потом… на яхте? Кто меня похитил?
– Диодорович! Ты была нужна ему и мне, чтобы точно установить, какие картины фальшивые. Тебя повезли на яхте в наш фамильный замок, расположенный в труднодоступном месте – на скале неподалеку от Марселя. Твое похищение планировалось заранее; я в это время размещал «похищенные картины» в нашем замке… и ждал твоего приезда. Я… – Андре отвел глаза в сторону, – не мог сразу связаться с Колпачевским и сказать ему, чтобы с тобой хорошо обращались. Потом я наконец вышел на связь, передал ему мою просьбу… Правда, для этого мне пришлось кое-что рассказать ему. Но мы были в этом деле партнерами, и поэтому он отнесся к моей просьбе с пониманием.
– И что ты ему сказал? – мой голос упал до шепота.
Но Андре проигнорировал мой вопрос: он мастерски умел это делать. Пропускать мои неудобные вопросы мимо ушей.
– Постой! А зачем украли эти картины с виллы? Я же своими глазами видела людей в черном. Или мне все это померещилось? Так было на самом деле это ограбление виллы Колпачевского или нет?
– Было.
– И кто украл коллекцию? И зачем?
Возникла пауза.
– Коллекцию украл… сам Колпачевский. У самого себя. И ее временно разместили в одном из наших семейных имений.
– Зачем?! – вырвалось у меня.
– Затем! Чтобы не позориться! Ну как такой солидный бизнесмен, как Колпачевский, признается в том, что его элементарно обвели вокруг пальца и подсунули фальшивые картины? Это сильнейший удар по имиджу. Как ни крути, получается, что его провели, сумели обмануть. А это в бизнес-кругах – огромный минус. Получается, что в истории с поддельными картинами он выставил себя лузером. – И тут Андре в первый раз улыбнулся. – Сама посуди, какой осадочек потянется за ним. Эти люди больше всего на свете боятся выставиться лохами.
– Потому что они сами давно уже сделали лохами других, – весело заключила я. – Неплохо же ты разбираешься в российской политике, товарищ Валасьен!
Он заливисто рассмеялся, но потом так же внезапно смолк и серьезно посмотрел на меня.
– А что станется потом с этими картинами?
– Когда Константин Диодорович разберется с этими людьми, – с нажимом произнес Андре слово «разберется», – эти картины вновь появятся в его коллекции. А широкой и узкой общественности, а также всем интересующимся расскажут байку, что они вспыли у «черных» коллекционеров, а Константин Диодорович, мол, настолько прикипел сердцем к этим произведениям искусства, что пожелал непременно выкупить их для своей коллекции – уже вторично.