И всю-то ночь дождь! Третьи сутки льет с небольшими перерывами. Вспоминаю хороших и дурных людей, восхищаюсь хорошим, удивляюсь дурным, но тех и других, в особенности дурных, нахожу чрезвычайно мало.
Хорошие:
Дедок («Гусек»)
Василий, продавец кос.
Максим Горький (?)
Ефим Барановский (крестьянин Смол. губ)
Дурные:
Ришин, еврей, портной,
Смирнов Мих. Ив., завед. музеем
Трудно вспомнить еще кого-нибудь, вот как редки начисто хорошие и начисто дурные. Мне представляется: дурные люди чем-то вроде океанских рифов, которые тем только отличаются от таких же камней, составляющих дно океана, что высунулись и мешают судоходству. А хорошие, как зеленые острова, тем хороши, что покрылись деревьями и цветами. Все остальное человечество разно показывается, большей частью оно бывает всем хорошо, когда себе очень хорошо, и плохо, когда себе выйдет плохое. Таким образом выходит, что любить и ненавидеть людей самих по себе почти не стоит, до такой степени они редко встречаются. Но любить и ненавидеть надо переходящий по людям в той или другой форме творческий дух, без этой любви и ненависти невозможно самому принять участие в мировом творчестве жизни…
Всеобщее разочарование в «счастье» происходит потому, что огромное большинство людей свои творческие возможности топит в привязанностях к людям и так обманывается. Таким образом, большинство людей — это пленники «счастья», вначале фанатики, а потом мизантропы. Те немногие хорошие люди удивительны тем, что встречают тебя впервые, как будто давным-давно знали тебя, как хорошего близкого человека. Они видят общее всем людям, присущее в них доброе начало и посредством особого, свойственного им родственного внимания, мгновенно как бы создают из тебя человека, и так делаешься хорош сам себе. Они смотрят куда-то выше, но не мимо частностей, и тем увлекают с собой. Возможно, что и в их жизни была заминка личного счастья и оставила в них боль, но, мне кажется, это не обязательно; есть и «урожденно» хорошие люди (особенно из крестьян), не имеющие понятия о трагедии личного счастья.
Творчество жизни обыкновенно проходит мимо людей, потому что они слишком заняты собой. И творцы жизни могут пройти тоже мимо людей. Но бывают из них творцы, сверх всего наделенные даром родственного внимания. Это они создатели «гуманизма». Но увлекаясь ими, не надо забывать, что гуманизм, это их родственное внимание к людям, не главный бриллиант в их короне, главное — это их основная творческая натура, одинаковая с натурой творцов жизни, проходящих без всякого внимания к человеку. Христос, проповедуя любовь и умирая за людей, всегда помнил Отца, но «гуманисты» обыкновенно не знают Отца и поклоняются простому человеку, забывая, что человек без Отца остановлен в движении и мертв. Это явление хуже фетишизма, потому что там все очень наивно, там простота сознания является почвой, удобной для возделывания.