Мэдди отложила шитье, подошла к креслу и опустилась рядом с мужем на колени. Она посмотрела ему в лицо и с тихой грустью отметила что в этих старых усталых глазах видны его шестьдесят три года, а вокруг разбежались морщины, вызванные печалями и радостями, которых было немало в его честной богобоязненной жизни. Этот добрый, мягкий человек, хотя и загрубевший на особый манер, — как бывает груба, но целесообразна природа, — слишком заботился о птицах и животных, отданных на его попечение, и иногда ей приходилось отговаривать мужа от выполнения обязанностей, не принимающих в расчет его здоровье и возраст.
— Назови меня старой дурой, но мне кажется, ты зря выходишь в эту ночь, Джек. Как-то у меня странно кости ломит.
— Не мели чушь, Мэдди. Нынешняя ночь ничем не отличается от прошлой и позапрошлой, и можешь быть уверена, эти лоботрясы окажутся там, и ничего хорошего они не замышляют. Вот и ломит кости. — Он потрепал ее по щеке. — Не думаешь же ты, что я забьюсь в постель, когда эти чертовы браконьеры вышли за добычей? Тем более что это моя работа, сама прекрасно знаешь.
— Я знаю, что тебя не переубедишь, ты упрям, как старый осел. — Обидевшись на его холодный смешок, она начала зашнуровывать ему башмаки. — Только обещай, что будешь осторожен — вот и все, о чем я прошу.
Его смех утих, и Джек посмотрел сверху на макушку Мэдди. Значит, она тоже это чувствует. В последнее время в поселке происходило что-то странное, и ясные дни и спокойные теплые ночи не могли этого устранить. Даже птицы и звери в лесу нервничали. Как... как много лет назад, когда он был еще молодым пареньком, и его отец показывал, как действуют браконьеры. Боже небесный, столько лет он не вспоминал те времена, да и не хочет думать о них. В Слите у каждого поколения своя трагедия, у одних больше, у других меньше. Что, пришло время для новой? Он поежился, и Мэдди встревоженно посмотрела на него.
— Почувствовал твою ломоту, — пошутил Джек. — Наверное, холодает. Нужно потеплее одеться.
Его жена встала, задохнувшись от усилия, и разгладила на себе юбку.
— Я принесу тебе куртку, — сказала она, исчезая и прихожей. — И шапку, — донеслось оттуда. — Может снова пойти дождь, как утром.
Гаффер бегал кругами, пока егерь не вышел к жене в прихожую, короткий собачий хвост поднялся, блестящие глаза перебегали с хозяина на дверь.
— успокойся, Гаффер, — проворчал Баклер. — Неужели тебе хочется продираться через кусты, отпугивая негодяев?
Пес тут же принял серьезный вид, поняв, что они идут на дело, а не играть.
Мэдди помогла мужу надеть куртку, а он взял с подставки для обуви длинный фонарь, засунул в глубокий карман, затем потянулся к черному предмету, напоминавшему замысловатый тубус телескопа, и засунул его в другой карман. Мэдди протянула шапку, и он плотно натянул ее на белую от седины голову.