Зная это явление, мы не станем столь просто представлять себе инкарнацию. Может быть, человек, являющийся перевоплощением прежнего человека, который высоко развился, но является лишь сосудом для еще более высокого существа. Так Будда был сосудом для Вотана. То существо, которое стало в германских мифах называться Вотаном, явилось снова как Будда. Будда и Вотан родственны даже грамматически.
Мы можем сказать, что многое из тайн атлантического времени перешло в то, что возвещал Будда. И поэтому то, что пережил Будда, совпадает с тем, что переживали боги в духовных сферах, и с тем, что переживали и люди, когда они сами еще были в духовных сферах. Когда снова возродилось учение Вотана, оно было учением, обращающим мало внимания на физический план, учением, которое должно было показать, что физический план есть лишь место страданий, и освобождение от него много значило, ибо много говорилось о существе Вотана в Будде. Поэтому глубочайшее понимание учения Будды выказали те, которые были наиболее поздними выходцами из Атлантиды. В азиатском населении есть расы, оставшиеся на атлантической ступени, внешне они, конечно, должны идти вместе с земным развитием. В монгольских народах осталось очень много от Атлантиды, они являются остатками древнего населения. Таким наследием в монгольском населении является неподвижность его характерных черт. Поэтому учение Будды было принято, по-преимуществу, такими народами и буддизм весьма развился среди таких народов.
Мир развивается; тот, кто может увидать это, тот не выбирает, — он говорит, что народ обладает своей религией в силу духовной необходимости; и благодаря тому, что европейское население погрузилось в физический мир, ему стало невозможным почувствовать себя в буддизме. Буддизм никогда не мог стать религией человечества. Для того, кто хочет видеть, нет ни симпатий, ни антипатий, есть факты. Так же, как неверно было бы хотеть распространить христианство из центра Азии, где еще обитают другие народы, так же был он неверен буддизм для европейского населения. Всякое религиозное миросозерцание неправильно, если оно не создано из глубочайших потребностей времени, — тогда она не может дать культурного импульса. Это вещи, которые необходимо усвоить, если хотят действительно понять вещи.
Но нельзя думать, что историческое явление Будды осознало бы свое прежнее явление. Мне понадобилось бы много часов, если бы я хотел выяснить все это. Мы еще долго не охватим всю сложность исторического Будды. В Будде жило еще нечто; он не есть лишь существо, перешедшее из атлантического времени и воплотившееся в нем, — в нем, бывшим в то время человеческим Буддой; нет, он содержал еще нечто, о чем он мог сказать: «это я еще не могу охватить, это нечто, что меня одушевляет, но я лишь принимаю в этом участие. «Это индивидуальность Христа, — существо, хорошо известное древним мистериям. Всюду указывается на того, кто придет. И Он пришел! Он снова пришел, покорясь историческим необходимостям, лежащим в основе эволюции. Он не мог бы воплотиться сразу в физическом теле. Было возможно, чтобы Он, в известном роде пол сознательности, мог воплотиться в Будде; на земле же Он мог воплотиться лишь, когда физическое, эфирное и астральное тела были особым образом приготовлены. Христос имел величайшую силу действия, но воплотиться он мог лишь тогда, когда физическое, эфирное, и астральное тела были очищены и просветлены другим существом. Итак, воплощение Христа могло произойти лишь тогда, когда появилось настолько высоко развитое существо. Это был Иисус Назарей, так высоко развившийся, что он был в состоянии во время своей жизни настолько очистить свои физическое, эфирное и астральное тела, что он имел возможность на 30 году жизни оставить эти тела еще пригодными для более высокого Существа.