Лазари? Какое отношение я имею к смерти Лазари, а его смерть — к фальсификации выборов? Мои мозги отказывались переварить этот безумный поток событий.
— Джулиани, они говорят, что Лазари являлся частью преступного заговора, а ты убрал его, когда этот заговор был раскрыт. Просто чтобы спасти свою шкуру.
Позади послышался скрип скамьи, словно Алимпато пытался отодвинуться от меня как можно дальше. И я не мог упрекнуть его за это. Однако он сделал еще одно, на этот раз последнее, предупреждение:
— Все, что произошло раньше, сейчас не имеет никакого значения. Игра провалилась, а синьоры уже идут по твоим следам. Советую тебе как можно быстрее уносить ноги, пока еще не поздно. Лично я намерен поступить именно так.
Значит, весь мой хитроумный план разлетелся на куски, будто наполненная порохом бочка во внутреннем дворе Арсенала, а за мной среди белого дня начали охотиться синьоры — «властелины ночи». Я быстро повернулся на скамье, но увидел лишь, как Алимпато в черной накидке быстро идет по центральному проходу к выходу. Я перекрестился в последней надежде привлечь Господа Бога на свою сторону и опрометью выскочил на яркое солнце венецианского вечера. Задержавшись немного на пороге церкви, я лихорадочно искал наилучший выход из создавшегося положения.
А лучшим выходом для меня было как можно скорее добраться до болотистых пустошей на севере островной республики. Но я был заперт в ловушке южной части Большого канала, со всех сторон окруженной водой. Единственным сухопутным проходом отсюда был понтонный мост Риальто, расположенный в самом центре этой коварной петли. Но воспользоваться этим мостом я не мог, поскольку он находился слишком далеко, и к тому же «властелины ночи» уже наверняка выставили на нем полицейские посты. К счастью, имелось немало других путей для пересечения Большого канала, но все они были связаны с переправочными лодками.
Я побежал вдоль берега на южную оконечность острова Пунта делла Догана, но через несколько минут меня настиг чей-то громкий крик:
— Николо Джулиани, игра окончена!
Оглянувшись через плечо, я увидел чернобрового напыщенного человека с густой бородой. Это был Лоренцо Градениго, которого я знал с детства как отчаянного задиру. Он быстро приближался ко мне, а я искал путь к бегству. Подойдя почти вплотную, Лоренцо ткнул толстым пальцем в мою накидку:
— Посмотри, убийца, на засохшие пятна крови!
Я вспомнил пьянку, во время которой порезал руку своим мечом. Но сейчас у меня не осталось времени объяснять, что это было давно, да и кровь моя. Я ударил его кулаком по лицу, и моя одежда покрылась уже свежими пятнами крови. Он отпрянул, прикрываясь руками, а я бросился наутек, успев заметить неподалеку полдюжины синьоров, гнавшихся за мной с обнаженными, сверкающими на солнце мечами.