Уже перед самим домом я вдруг заметил, что моя левая нога тоже нуждается в помощи. И дело даже не в том, что сапоги давно прохудились и пропускают воду, к этому я привык. В конце концов, я бедный актер, вынужденный носить обувь, пока она не развалится на части. Просто медная пряжка на моем левом сапоге ослабла и могла отвалиться в любую минуту. Конечно, это не бог весть какая ценность, но я любил эти пряжки, сделанные в форме любовного узла. Не желая окончательно потерять ее где-нибудь на дороге, я оторвал пряжку и сунул в карман камзола.
Крепко держа Раунса под уздцы, я направился к дому. Вид с земли был не такой завораживающий, как со спины коня, да и снег снова повалил крупными хлопьями. На самом деле дом оказался полуразвалившимся строением, но я безумно обрадовался, увидев густой дым, валивший из двух труб и мгновенно смешивавшийся с белым снегом. Значит, внутри есть люди и есть тепло, а это самое главное.
Приближаясь к высоким воротам, я снова подумал, как объясню этим хозяевам причину своего появления в поместье Мэскилла. Не мог же я назваться заблудившимся коробейником или одиноким охотником. И мысленно представил себе такой разговор:
— Кто вы такой?
— Меня зовут Ревилл. Николас Ревилл. Я работаю в театре «Глобус» в Саутворке. Это один из районов Лондона. (Пауза.) Я актер Королевской труппы.
— Королевской труппы!
— (Скромно.) Совершенно верно, Королевской труппы.
— Это производит впечатление.
Должен сразу сказать, что не часто употребляю это словосочетание в общении с теми, кто находится за пределами моей профессии и не понимает тайны актерского мастерства, но все же должен признать, что принадлежность к Королевской труппе для непосвященных означает гораздо больше истинного содержания этого понятия.
Вскоре после прибытия в Лондон Якова (шестого короля в своей родной Шотландии, но первого короля Англии под тем же именем, который до сих пор правит нами) наша театральная труппа постепенно преобразовалась, сменив название с Чемберленской на Королевскую. По правде говоря, Яков Шотландский не очень-то интересовался работой нашего театра в отличие от его предшественницы королевы Елизаветы. Супруга-консорт Якова королева Анна (родом из Дании) отдавала предпочтение театру масок, что, на мой взгляд, не имеет никакого отношения к настоящему театральному действу. Все, что мы получаем до сих пор в виде королевского признания наших заслуг, — это четыре с половиной ярда красной материи на каждого актера, чтобы сшить себе красный камзол и бриджи для торжественной процессии во время коронации. Кроме того, вся труппа дополнительно получает пару гиней, и это все наше богатство, которого едва хватает для стрижки бород по великим праздникам.