— Да, но ведь новые титулы получили и все другие члены Совета, правда? Лорд Хертфорд стал герцогом Сомерсетом, а сэр Томас Райотесли — милордом Саусхемптоном.
— Да, но у господина Райотесли отобрали его печать, а Томас Сеймур по-прежнему пользуется любовью моего брата и получил новые земли и титул.
— И сестра короля, конечно, любит этого человека не меньше, чем ее брат?
Кэт Эшли была прирожденной сплетницей — она обожала перемывать косточки другим людям, она живо интересовалась делами окружавших ее людей и была любопытна сверх всякой меры, хотя и из добрых побуждений. Ей не терпелось узнать, не произошло ли чего-нибудь интересного, чтобы поахать или поохать, и если таких событий не было, то она всегда была готова слегка подстегнуть их. Но самым главным на земле для нее было благополучие ее маленькой принцессы. Елизавета это знала, и поскольку одним из ее величайших желаний было пользоваться любовью и восхищением тех, кто ее окружал, то она всегда была очень преданна и внимательна к Кэт Эшли.
— Да что ты! — воскликнула принцесса. — Разве это не глупо — любить человека, за которого не можешь выйти замуж?
— Конечно глупо! — вскричала Кэт. — Ведь стоит только слегка намекнуть ему, что он тебе нравится, как ему не будет удержу.
И они вместе рассмеялись.
— Совет никогда не даст согласия на этот брак, правда, Кэт? — задумчиво спросила Елизавета.
— Правда.
— Они теперь не спускают с меня глаз, Кэт. Надо вести себя очень осторожно. Как ты думаешь?
— С предельной осторожностью, моя милая леди.
— Кэт Эшли, как ты думаешь, стану ли я когда-нибудь королевой?
Кэт на мгновение задумалась. Она положила руки на плечи девочки и внимательно посмотрела в ее бледное лицо, сначала в глаза, взгляд которых бывал то серьезным, то кокетливым, а потом на рот, который манил и обещал и в то же время запрещал.
— О, моя дорогая госпожа, моя дорогая госпожа, молю вас, будьте осторожны.
— Это тебе надо быть осторожной, Кэт. Ты сплетничаешь направо и налево. Теперь ты должна придержать свой язычок. Мой бедный брат...
моя бедная сестра! Кэт, подумай о них. Они ведь так слабы здоровьем... а за ними иду я.
Кэт упала на колени и взяла свою подопечную за руку. Она поцеловала ее и, подняв глаза к лицу Елизаветы, произнесла:
— Боже, храни королеву!
Они обе рассмеялись, украдкой глянув через плечо.
«Как она похожа на мать! — снова подумала Кэт и крепко обняла Елизавету, словно пытаясь защитить ее. — Сохрани ее Бог, — молилась она. — Береги ее. Она еще так юна... так юна».
Впрочем, она умна и хитра, временами эту хитрость можно было прочитать у нее па лице; позже она научится скрывать ее. Но она еще так юна. «Береги ее, пока она не вырастет и не научится сама беречь себя», — продолжала молиться Кэт, а потом подумала: «Я ведь ей не подмога, я столь же неосторожна, как и она».