— Клянусь бесценной душой Господа нашего, когда ты говоришь так, я верю в это, ибо ты — мудрая женщина и хорошо разбираешься в людях.
Катарина схватила его за руку и пылко поцеловала.
— Никогда не устану благодарить тебя за то, что ты для меня сделал. Ты вытащил меня из темной пропасти, где я погибала от отчаяния и ужаса, и для меня снова засияло солнце.
— Не будем вспоминать об этом ужасном времени. С прошлым покончено, Кейт. Давай лучше думать о будущем.
Катарина сказала:
— Я хочу, чтобы самой первой узнала Елизавета. Она заслужила это — ведь нам она все равно что дочь.
Сеймур промолчал, он подошел к окну и стал смотреть в сад.
Катарина подошла к нему и взяла его под руку.
— О чем ты думаешь?
Он молчал еще какое-то время, потом повернулся к ней и обнял.
— Я люблю тебя, Кейт. Люблю... одну тебя, — проговорил он.
* * *
Герцогиня Сомерсет примерно в то же самое время почувствовала себя в тягости. Она очень обрадовалась.
— Я должна родить на несколько недель раньше жены твоего брата, — сказала она мужу. — Странно, не правда ли, что нам выпало рожать почти одновременно. Не хотела бы я быть на ее месте. Первый ребенок... в ее возрасте.
— Да, рожать первенца в таком возрасте — весьма опасно, — согласился с ней протектор.
— Может быть, твой братец тоже на это рассчитывал, — с кривой усмешкой произнесла герцогиня.
Сомерсет вопросительно посмотрел на жену. Она всегда очень резко отзывалась о Томасе, но во время беременности стала еще язвительнее — ей доставляло удовольствие возводить на Томаса и его жену самые немыслимые обвинения.
— Почему ты так говоришь? — спросил он.
— Если она умрет во время родов, он получит свободу и подстрелит дичь покрупнее. — Ты хочешь сказать... он женится на принцессе Елизавете? Но Совет никогда не позволит ему этого.
— А разве он спрашивал согласия Совета на свой брак с королевой?
— Королева для Совета — не столь уж важная птица.
— Это было так мерзко! Если бы она понесла чуть раньше, люди могли бы подумать, что это от короля.
— Но она не забеременела, Анна, и теперь никому и в голову не придет сомневаться, что отец ребенка — Томас.
— Он хочет уничтожить тебя, Эдвард. Ты же видел, как он купил Дорсета. Он сделал все, чтобы расстроить брак нашей Джейн и короля.
— Да, в этом он преуспел — король неожиданно заупрямился. Он взрослеет и заявил мне, что не хочет жениться на нашей дочери.
— Поэтому Томас решил выдать за него девчонку Дорсета, а пока она подрастает, они с королевой будут внушать ей, чтобы она всегда слушалась только их! Очень умно! Они добьются своего — юный король и королева будут плясать под их дудку. Эдуард будет во всем слушаться своего любимого дядюшку Томаса... и Джейн Грей тоже. И тогда самыми могущественными людьми в Англии станут лорд-верховный адмирал со своей вдовствующей королевой!