— Он очень прост. — Лукас неторопливо оглядел ее раскрасневшееся лицо. Казалось, ему доставляет особое удовольствие поддразнивать Эмбер, испытывая ее терпение.
— Ну, говори же, не тяни. — Лукас был слишком близко, чтобы она могла чувствовать себя в безопасности. Следовало развернуться и бежать от него что есть силы. Но было поздно. Лукас заключил Эмбер в объятия и, не давая ей опомниться, накрыл ее губы своими. Жар, исходящий от тела Лукаса, ненасытность, с которой он терзал ее губы, ее собственное нарастающее желание — вот все, что имело значение в этот момент. Его руки опустились на талию Эмбер, скользнули под выбившуюся из брюк блузку, легко преодолели преграду в виде кружевного белья и достигли желаемого — двух маленьких грудей с затвердевшими сосками.
— А ты совсем не изменилась. — Его горячее дыхание обжигало ей щеку. — По-прежнему самая сексуальная девушка на свете.
Эмбер напряглась как от удара, руки, за секунду до этого обвивавшие его шею, бессильно опустились. Как ни противно, но Лукас прав: за прошедшие годы в ней мало что изменилось. Стоило этому человеку оказаться рядом, и она моментально превращалась в его рабыню. Но все-таки Эмбер стала старше и опытнее, и это помогло ей сохранить остатки воли.
— Оставь меня!
— Как скажешь. — Разомкнув объятия, Лукас демонстративно отступил, давая понять, что беспрекословно подчиняется ее требованию. — Тем более я уже узнал все, что меня интересовало. — Неприкрытый триумф звучал в его голосе.
— Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе с наследством Спиро, — Эмбер торопливо поправляла выбившуюся блузку, — то тебе лучше никогда больше так не делать. В противном случае сам решай свои проблемы.
— Уже решил. — Он ухватил ее за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. — Я женюсь на тебе, как ты когда-то просила, и это будет самым простым и естественным выходом из создавшегося положения.
— Только через мой труп!
— Ты не поняла: это не предложение, а констатация факта, с которым тебе предстоит смириться.
От возмущения Эмбер едва не потеряла дар речи. Если это шутка, то шутка дурацкая. Но Лукас, похоже, не шутил. Наоборот, на его лице застыло выражение холодной решимости, появлявшееся только в момент предельной концентрации.
— Я не собираюсь и дальше слушать эту чушь. — Эмбер чувствовала, как ее охватывает паника. — Пропусти меня, я ухожу.
— Ты никуда не пойдешь. — Он грубо схватил ее за руку и прижал к себе. Даже сквозь одежду Эмбер ощущала жар, исходящий от его тела. Все попытки освободиться были тщетными. — Я больше не отпущу тебя, никогда. Ты слышала? Смотри на меня.