Появление Лидии на новогоднем вечере вначале вызвало в Вере Андреевне вполне понятный интерес. Голубые глаза и светлые волосы, так напоминавшие ее самое в молодости, могли быть случайным совпадением. Но когда Вера Андреевна обнаружила родимое пятно, она едва не лишилась чувств. Сомнений быть не могло — это ее дочь!
Сколько перенесено страданий, сколько пролито слез… И вдруг свершилось чудо. Ее дочь, долгожданная, без нее выросшая, со своими вкусами и взглядами на жизнь, со своими стремлениями, интересами, но все равно ее дочь — нашлась, и теперь здесь, рядом!..
Вера Андреевна еще раз судорожно прижала Лидию к сердцу, порывисто встала и счастливыми глазами обвела гостей.
— Это моя дочь, моя пропавшая девочка, — прерывающимся голосом заговорила она. — Долгих двадцать пять лет я ждала, искала ее и вот… она! — Вера Андреевна вдруг покачнулась. Владимир Петрович подхватил ее и усадил в кресло.
Удивлению присутствующих не было границ, но больше всех была изумлена сама Лидия.
Когда Вера Андреевна рассказала, при каких обстоятельствах была похищена девочка, Лидии окончательно стало ясно: перед ней ее родная мать. Никогда не знавшая дочерней любви, Лидия не испытала радости. Наоборот, ее охватило смятение. Более неожиданного и опасного для нее положения она и представить не могла. Как же быть? Долго размышлять нельзя, не вызывая подозрений. Со слезами на глазах она бросилась в объятия Веры Андреевны.
— Моя дорогая мамочка… мама. — В упоении, словно наслаждаясь этим словом, повторяла она.
Когда прошло первое оцепенение, гости задвигались. Теперь уже все находили поразительное сходство Лидии с Верой Андреевной и удивлялись, как этого никто не замечал раньше.
Все были очень взволнованы и от души радовались обретенному матерью и дочерью счастью.
Майя стояла в стороне и не принимала участия в общем разговоре. С замирающим сердцем думала, как могла она заподозрить Лидию в преступных намерениях. Страшное чувство вины подавило ее. Девушка не могла больше оставаться здесь. Воспользовавшись общим возбуждением, Майя ушла вместе с Варшавским.
Небольшую уютную комнату Веры Андреевны освещал мягкий свет, падавший из — под голубого абажура. Стол, стулья, гардероб, маленький столик с радиоприемником тонули в полумраке. Приятное тепло, исходившее от изразцовой печи, и тихие звуки музыки дополняли уют.
Когда оркестр смолкал, из — за окон доносились порывы ветра и шорох снежных крупинок о стекла, прихотливо разрисованные морозом.
Вера Андреевна зябко поежилась, кутаясь в теплый платок. Перед ней лежала раскрытая книга, но она думала о Лидии.