На выручку пришла Россия. Прошлой зимой по льду Ладоги грузовики везли хлеб Ленинграду. Летом моряки перевозили груз. Летчики над вражескими орудиями проносили муку, лекарства, письма. Настала вторая осень осады. Герои проложили по льду колею. Немцы накинули на шею Ленинграда петлю, но Россия не дала им затянуть узел.
Вчера был незабываемый вечер. Мы узнали, что петля рассечена. Путь на Ленинград свободен.
Синявино, Рабочие поселки — эти имена говорят о горячих боях, о тысячах подвигов. Четырнадцать километров казались непроходимыми: ведь немцы укрепили каждый метр. Каждая пядь земли была у них фортом. Красная Армия пробила путь своей грудью. Она сняла осаду с Ленинграда. Она сняла камень с сердца России.
Наше наступление подобно великой очистительной буре. С каждым днем эта буря растет, ширится, охватывает новые фронты. Она валит преграды. Что-то треснуло в сердце вчерашних завоевателей. Слов нет, немцы еще отчаянно сопротивляются. Но минутами их сопротивление уже напоминает упорство самоубийцы.
Наверно, Геббельс придумает сейчас, как подать немцам прорыв ленинградской блокады. Ложь германского командования рассчитана на непритязательных. Семнадцать дней уверяли, что Великие Луки в руках немцев. Потом даже заявили, что немецкая выручка пришла на помощь осажденному немецкому гарнизону. Теперь уверяют, что «немецкий гарнизон, улучив удобную минуту, вырвался из Великих Лук». Мы знаем, куда он «вырвался», — в могилу.
Фюрер пожаловал генералу фон Паулюсу дубовые листья к рыцарскому кресту. Дубов под Сталинградом нет. Но, согласно русскому обычаю, Красная Армия приготовила и фон Паулюсу, и его солдатам, агонизирующим под Сталинградом, осиновый кол.
Мы начали облаву на волка. Мы ждем, что звук рога дойдет да наших друзей. Нельзя терять время. Из Норвегии, из Югославии, из Голландии каждый день прибывают в Россию новые немецкие части. Гитлер штопает свой рваный кафтан. Гитлер обнажает свой, еще целый бок. Мы зовем друзей не на помощь. Мы зовем их на облаву: не дать уйти волку.
О силе и слабости врага должны знать не только штабы. О силе и слабости врага должны знать также народы. Мы не преуменьшали и не преувеличиваем силы гитлеровской Германии. Когда прошлой зимой некоторые иностранные газеты каждый день за нас «брали» то Орел, то Курск, мы удивлялись их слепоте. Теперь Германия значительно слабее, нежели год тому назад. Силы Германии далеко не исчерпаны. Однако есть серьезный признак ослабления Германии: это лихорадочная переброска немецких дивизий с запада на восток.