Если иностранные военные обозреватели заняты русской погодой, то политические обозреватели многих иностранных газет заняты «послевоенным устройством мира». Хорошо, что злосчастные жители захваченных немцами стран не читают этих благородных опусов. Они, пожалуй бы, рассердились… Россия воюет. Она воюет против своих врагов и против врагов всего человечества. Каждый день мы истребляем тысячи палачей, которые уже не вернутся ни в Осло, ни в Прагу, ни в Париж. Вот передо мной пленный Петер Ульгас. Он был во Франции, в Валансьенне. Он говорит: «Французы — странный народ. Они как будто глухонемые. Слова от них не услышишь. Но я думаю, что они еще не примирились с новой Европой, потому что за мое время в Валансьенне были убиты четыре немецких офицера…» Петер Ульгас не вернется в Валансьенн. В Экклезиасте хорошо сказано: «Всему свое время. Время кидать камни и время собирать камни». Придет время строить послевоенный мир. А теперь время воевать и убивать фашистов. Могут ли все свободолюбивые народы сказать честно, как на духу, что они воюют изо всех сил, в полный голос, во весь рост, что они воюют так, как воюет Россия?
В первый весенний день дошел до меня номер «Марсельезы» с письмом мне. Письмо было написано осенью. С тех пор аисты успели слетать в Африку и вернуться оттуда. С тех пор снег успел покрыть степи Дона и уйти. В письме Франсуа Килиси высказал как почти неисполнимое желание: «Сталинград может и не пасть». Сталинград не пал — пала армия фон Паулюса. В письме речь шла о французских изменниках. После ноября мы увидали новые рекорды предательства.
Однако письмо не устарело: это ведь не комплименты, которыми обмениваются дипломаты, это обрывки фраз в боевых порядках.
Чутье народа надежней выкладок чересчур умудренных политиканов. Чутье народа подсказало Франции значение событий на востоке. Это может показаться парадоксом, и все же это трезвейшая истина: первая большая битва за Францию была выиграна не в южных песках, а в снежной степи. Недаром осенью и зимой в маленьких городах Пикардии или Савойи люди повторяли одно слово: «Сталинград».
В 1914 году русские, жертвуя собой в Восточной Пруссии, закрыли немцам дорогу в Париж.
В 1942 году Красная Армия, отбивая атаки врага среди развалин Сталинграда, открыла союзникам дорогу в Париж. Она открыла Франции дорогу во Францию. Неудивительно, что битва за далекий Сталинград взволновала марсельцев больше, чем перестрелки на близком побережье.
Геббельс вынужден теперь признать, что Германия зимой потеряла не только территорию, но значительную часть техники и живой силы. Каждый француз понимает, что русская зима подготовила французскую весну. Будет ли весна весной? Это зависит от наших друзей. Это зависит и от самих французов.