– Я свое уже отбеспокоился, – довольно резко ответил Одинцов. – Укатали Сивку крутые горки... И потом, там, где ничего не могу, – ничего не хочу. Умный народ были эти древние римляне! Оттого, наверное, их варвары шапками и закидали. Слушайте, Филатов, этот Веригин – он вам кто? Друг? Родственник?
– Просто сосед, – угрюмо ответил Юрий и залпом допил кофе. – Посоветовать что-нибудь вы мне можете?
– С удовольствием, – сказал Одинцов. – Отправляйтесь домой и постарайтесь поскорее забыть об этой истории. Это лучший совет, который я могу вам дать.
– Ну, Вася, – огорченно сказал Светлов.
– Что – Вася? Я уже почти сорок лет Вася!
– Хотелось бы услышать что-то более конструктивное, – сдержанно сказал Юрий. – Я понимаю, что для вас Веригин – это всего-навсего фамилия в материалах уголовного дела. А для меня он живой человек, сосед. Я с его женой каждый день во дворе сталкиваюсь.
– Вы один, что ли, с ней сталкиваетесь? Странный, доложу я вам, у вас двор в таком случае!
– Просто я, наверное, единственный, кто может помочь, – сказал Юрий.
– А с чего вы взяли, что можете? Денег куры не клюют?
– Да не сказал бы...
– Тем более! Хотя, даже если бы и не клевали, толку с этого... Вы хоть знаете, что этот ваш Веригин уже подписал признание?
– Что?!
– Да-да, представьте себе. Отстаньте, говорит, от меня, я, говорит, спать хочу. Где тут у вас расписаться надо? И – р-раз! Подписал в лучшем виде. Мне следователь хвастался в курилке, как он ловко это дело закрыл.
– Вот кретин, – тихо сказал Юрий. – Он хотя бы понимает, в чем его обвиняют?
Одинцов пожал плечами.
– Такие, как он, быстро ломаются, – сообщил он. – Это они только с виду крепкие да горластые, а нажмешь на такого чуток, он и поплыл... Ну, знаете ведь: от сумы да от тюрьмы... Рабская психология.
– Какое государство, такая и психология, – отрезал Юрий. – Ну, хоть какие-то концы в этом деле есть?
– Концов сколько угодно, – сказал Одинцов, – только все они ни к чему не привязаны и тянуть за них никто не собирается. Кому это надо – тянуть, когда подписанная по всей форме явка с повинной в сейфе лежит? Только не надо, – поспешно добавил он, заметив, что Юрий открыл рот, – не надо толковать мне об алиби, доказательствах, следственных экспериментах и прочих неаппетитных вещах. Дайте хотя бы кофе спокойно выпить. – Он взял со стола вторую чашку кофе, пригубил и поморщился. – Ну вот, остыло все... Девушка! Еще двойной кофе, если можно! Так вот, – продолжал он, с видимым удовольствием провожая взглядом официантку, – в этом деле есть некоторые моменты, на которые никто не обращает внимания. Я бы сказал, старательно не обращает... Поделиться? Настроение у меня сегодня такое... разговорчивое.