За спиной у меня раздается чей-то жуткий вопль, а потом — грохот опрокинутого бака. Оглянувшись, я вижу Компактного, застывшего над грудой мусора. Охрана направляется к нам, и мне приходится их успокаивать.
— Он нечаянно, — говорю я, поднимая бак.
Схватив Компактного за руку, я тащу его в нашу камеру.
— Что ты творишь?
Он садится на койку.
— Синбад был моим братом.
— Синбад?
— Парень, о котором говорили в новостях.
Я не сразу соображаю, что Компактный имеет в виду мужчину, погибшего при пожаре.
— Держатель подпольной метамфетаминовой лаборатории?
— Он говорил, что у него все под контролем, — бормочет Компактный.
— У тебя же вроде только две сестры…
— Он мой брат, — подчеркивает Компактный. — Мы с ним вместе росли. Это должен был быть наш прорыв…
— Ты был замешан в амфетаминовом бизнесе?! Ты хоть представляешь, что этот наркотик делает с людьми?
— Мы его бесплатно на каждом углу не раздавали, — огрызается Компактный. — Если у кого нет башки на плечах, сам виноват.
Я с омерзением качаю головой.
— Но если оборудовать лабораторию, клиенты сами придут.
— Если оборудовать лабораторию, — говорит Компактный, — можно платить за жилье. Если оборудовать лабораторию, можно обувать своего ребенка, кормить его и даже иногда приносить ему игрушки, которые есть уже у каждого пацана в его школе. Если оборудовать лабораторию, ему не придется оборудовать свою.
Поразительно, сколько всего можно утаить даже в условиях постоянной близости.
— Ты не рассказывал…
Компактный встает и упирается руками в верхнюю койку.
— Его мать померла от передоза. Он живет с сестрой, которой на него насрать. Я стараюсь посылать ему деньги, чтобы он хоть позавтракать мог и купить в школе обед. Завел для него счет в банке — на случай, если ему не захочется идти в банду. На случай, если ему приспичит стать, к примеру, космонавтом или футболистом. — Он достает из-под матраса небольшой блокнот. — Я ему пишу. Типа как дневник. Чтобы знал, кто его отец, когда научится читать.
Всегда проще осудить человека, чем попытаться выяснить, что довело его до преступления или любого другого аморального поступка. Возможно, он тоже хотел как лучше. Полиция заклеймит Уилтона Рейнольдса наркодилером и порадуется, что общество избавилось еще от одного отброса. Папаша из среднего класса, встретив на улице бритоголового сквернослова Компактного, отшатнется от него как от прокаженного, даже не подозревая, что того тоже ждет дома маленький мальчик. Людям, которые прочтут в газетах, как я украл дочь, я покажусь воплощением ночных кошмаров.
Я задумчиво почесываю бритую голову, на которой уже пробиваются новые колючие волоски.