Ты хочешь большего, но страшишься обладания.
Когда мы скатывались по песку, была ли она пьяна? Или я была настолько счастлива оттого, что она рядом, что это не имело значения?
— Мисс Хопкинс, отец говорил вам, что ваша мать мертва? — спрашивает Эмма.
— Он сказал, что она погибла в автокатастрофе.
— И вы ему поверили?
— У меня не было оснований ему не верить.
— И когда вы узнали, что она жива, вам наверняка захотелось с ней повидаться.
Я чувствую, как мама буравит меня взглядом.
— Да.
— Вы хотели проверить, похожа ли она на ту мать, которую вы себе сочинили?
— Да.
— Но тут отец говорит вам, что эта мать, чей образ вы уже успели приукрасить, словно чудесный миф, — алкоголичка. Что она подвергала вас опасности, поэтому он вынужден был вас похитить.
Я киваю.
— Вам ведь не хотелось верить его словам?
— Нет, — признаюсь я.
— Но пришлось, — настаивает Эмма. — Потому что в противном случае вы бы вернулись к тому, с чего все началось, — к обману.
— Это было не так…
— Мисс Хопкинс, вы ведь не станете отрицать, что ваш отец — обманщик, когда согласно вашим же показаниям…
— Да! — перебиваю я ее. — Да, он обманщик. Он обманывал меня на протяжении двадцати восьми лет, вы это хотите услышать? Но если бы он не лгал, ему пришлось бы сказать правду, а кому же понравится правда? Мне бы точно не понравилась, уверяю вас. Мне было гораздо проще думать, что моя мать мертва, чем узнать, что она пьяница, не способная обо мне позаботиться. — Я поворачиваюсь к присяжным. — Равно как проще думать, что человек, нарушивший закон, заслуживает наказания…
— Ваша честь! — восклицает Эмма.
— …особенно если об этом твердит прокурор, говорят по телевизору, пишут в газетах… когда на самом деле в глубине души вы понимаете, что он поступил правильно!
— Ваша честь, попрошу вычеркнуть эти эмоциональные заявления из протокола! — требует Эмма.
— Вы сами ее вызвали, — пожимает плечами судья.
Эрик ловит мой взгляд и, переполненный гордостью, ободряюще мне подмигивает.
Мне удалось разозлить прокуроршу — и спина моя сама собой выпрямляется.
— Мисс Хопкинс, — говорит Эмма, ловко меняя тему, — вы ведь зарабатываете себе на жизнь тем, что ищете пропавших людей, я права?
— Да.
— Вы не могли бы рассказать об этом подробнее?
— Мы с Гретой — так зовут мою гончую — сотрудничаем с полицией, помогаем им искать пропавших без вести.
— И как вы ищете заблудившегося ребенка?
— Я даю Грете образец запаха — предмет, которого ребенок недавно касался. Обычно это наволочка, или пижама, или простыня — в общем, чем ближе к коже, тем лучше. Но если образца нет, сгодится и отпечаток ноги. Грета нюхает — и бежит искать, а я лишь следую за ней.