— А все-таки лучше было бы сначала нашим войскам запереться в городе.
— Чем же лучше? — удивился царь.
— Переругались бы эти союзнички между собой, а потом половина их помогала бы нам бить других и с лихвой вернуть награбленное без такой опасности, как вступать в битву против втрое превосходящего врага.
— Это нам было необходимо! Мы должны были показать всем твоим соседям, что побьем их при любом их численном превосходстве.
— А нам это еще выльется боком. Вы уйдете, а все соседи теперь ненавидят Лангишт. Если бы мы сначала заперлись, они бы ненавидели друг друга. Каждый бы считал своих союзничков предателями.
Царь рассмеялся и обнял друга. Князь еще раз попытался уговорить царя на совместный завоевательный поход, аргументируя тем, что покарать пустосвятов было заветным, хотя и явно не высказанным, желанием Настоятеля. Но царь был непреклонен.
Князю жениться не удалось, хоть и хотелось, а обоим братьям царицы пришлось жениться на княжнах. В семье принца появились две маленькие симпатичные быстроглазые смуглянки, которых переодели в одежду северян и начали учить языку, этикету и манерам. Своих шурьев царь успокоил, что брак заключался не по самому торжественному обряду и что они смогут в качестве первой жены взять гражданок.
Син Киринор прибыл через четыре дня после битвы, чутьем купца угадав, когда надо поспеть на распродажу военной добычи. На следующий день вернулся царь и попросил Сина задержаться, пока они не поговорят как следует. Царя интересовало, как идут дела на Агоратане. Лишь на третий день царь смог уделить пару часов разговору наедине с Киринором. Киринор начал с хороших новостей.
— Кирс Атарингс твердой рукой правит на острове. Пару недель назад попытались сунуться пираты, сразу три корабля. Твое величество ведь знает, как наместник их ненавидит. Он собрал всех ихлан и старков, а меня заставил идти на моем корабле и по сигналу атаковать пиратские. Это было бы безумием, если бы пираты не бросили их почти без охраны: все помчались на берег убивать и грабить. Так что теперь у нас четыре корабля. А когда на пиратов, которые собирались садиться в лодки и отбивать корабли, бросились со всех сторон ихлане и старки, они просто обделались и посдавались. Я сам видел их грязные тела и чувствовал вонь от них. Атарингс всех капитанов, боцманов и квартирмейстеров распял на рамах. Так что местные вырожденцы со всего острова сейчас ходят к столице и издеваются над теми, которых они всю жизнь до смерти боялись. Однако как отвратительно жестоки эти добренькие и мирные людишки, когда у жертвы нет возможности сопротивляться!