Слабая улыбка. Воспоминания. Тогда у него еще были обе ноги.
— Я знаю Уолтера.
Инспектор Шмидт по кличке Герман Германец был здоровенным детиной с треугольной физиономией, прозрачными припухшими веками, мощными руками, вооруженными широкими толстыми ногтями. Последние три года Герман Германец работал в Куинсе, в отделе по борьбе с наркотиками. Ему было обещано быстрое продвижение по службе вплоть до поста заместителя начальника. Дела у него шли неплохо. Подразделение задерживало все больше преступников. Его младшая дочь заканчивала юридическую школу в Бруклине. Смерть Галлахера неожиданно все изменила. Сейчас его карьера висела на волоске, и его могли понизить до капитана, отстранить от руководства. В тридцать два года послать обходить ночные посты, разнимать драчунов на улицах, утихомиривая полицейских, находящихся на отдыхе. Его могли разжаловать в капитаны и отправить в северный Манхэттен, этот приют неудачливых инспекторов.
Герман Германец не на шутку встревожился. Ему уже сообщили, что в гибели Галлахера много непонятного. Значит, предстоит широкомасштабное расследование, будут копаться в жизни Галлахера, начнут узнавать, связана ли его смерть с работой. Если обнаружится хоть малейший намек на мздоимство, это отразится на его, Германа, карьере. Все похвалы в его адрес будут сразу же забыты. Он много раз видел такое. От него отвернутся все друзья и знакомые.
Герман Германец уехал с места преступления около шести часов и направился прямо в 114-й участок. Ему ужасно хотелось найти ключ к загадке смерти Галлахера. Надо было тщательно изучить его послужной список на предмет шероховатостей и неувязок. Но таковых не оказалось. В девятом часу он позвонил Скэнлону во временный штаб управления и попросил о встрече в кабинете Галлахера. Он надеялся, что Скэнлон расскажет ему, что же случилось в этой кондитерской.
Семнадцатый отдел по борьбе с наркотиками размешался в шести кабинетах на четвертом этаже 114-го полицейского участка. Скэнлон приехал почти в девять часов и нашел Германа Германца в кабинете Галлахера.
— Привет, инспектор, — произнес Скэнлон, присаживаясь на старый деревянный стул.
Герман Германец привык с ходу брать быка за рога.
— Я слышал, вы сразу же покинули место преступления, чтобы лично присутствовать при вскрытии шкафчика Галлахера.
— Это входит в мои обязанности. И вы это прекрасно знаете.
— Но командир не обязан покидать место убийства двух человек ради того, чтобы открыть этот чертов шкаф. Это мог сделать кто-нибудь из младших чинов.
— Мы с Джо Галлахером — лейтенанты. Я хотел лично убедиться, что все сделано с максимально возможной деликатностью и члены семьи не найдут в его личных вещах ничего обескураживающего.