Клод невольно сравнил ее с прохладным напитком, а себя с измученным жаждой путником. И вопреки голосу разума он молча стоял, не в силах оторвать от нее глаз.
Когда она, наконец, увидела его, то сразу замолчала, прикусив губы.
– Почему вы здесь? – спросил Клод.
Флой удивленно приподняла бровь, показывая этим и ему, и всем присутствующим, что считает его человеком из каменного века, не знающим ни манер, ни приличий. Клод смутился. Может быть, его интонация и была грубовата, все-таки она здесь хозяйка. Но Клоду почему-то показалось, что он имел право на этот несколько фамильярный тон. Было между ними что-то… невыразимое, что-то большее, чем между хозяйкой и рабочим, напоминающее ему… электрический разряд. Больно и, возможно, смертельно.
Но они подписали контракт. Он и она. Оговорили каждую мелочь, вплоть до оттенка краски на стенах. Ее присутствие здесь не было нужным. И, прямо говоря, чем дальше от них будет Флой, тем быстрее пойдет работа.
– Насколько я помню, вы согласились переехать на время ремонта, – напомнил он ей уже более вежливым тоном.
– Я должна была позаботиться только о том, чтобы в период ремонтных работ в доме не было жильцов. Я это сделала. Кэтрин и Мэгги уехали.
– Но вы остались.
– Я не жилец.
Недовольно покачав головой, Клод поднялся на ступеньку выше, чтобы быть на одном уровне с ней. Стоя ниже, он чувствовал дискомфорт. Ему нужна была эта работа. Он уже давно не желал ничего так сильно. Он научился полностью растворяться в работе, забывая о своих ранах, которые давали о себе знать всякий раз, как только у него появлялось свободное время. Если Флой будет все время мелькать у него перед глазами, он не сможет работать и получать от этого удовольствие.
– Вы же не хотите сказать, что собираетесь быть здесь все время, пока мы работаем?
– Именно это я и хочу сказать!
– Но вы не можете, – в отчаянии произнес Клод, встав перед ней, как будто желая загородить ей дорогу.
– Могу, – упрямо ответила она. – Я поступаю только так, как мне угодно.
Клод мрачно смотрел на нее. Ее карие глаза потемнели и стали почти черными. Зрачки сузились. Гордое лицо было полно решимости. Она действительно никуда не уедет. Но почему? Клод пытался понять. Не доверяет ему? Или хочет свести с ума?
– Почему?
Флой молчала, упрямо сжав губы. Наконец она произнесла:
– Не беспокойтесь. Я вам не помешаю.
По своему опыту Клод знал, что клиенты всегда мешают, то и дело, встревая в процесс с каким-нибудь «ценным» замечанием, норовя изменить логичный ход ремонта. Когда стены покрашены и краска засохла, они вдруг объявляют, что им не нравится цвет, а когда пол выложен плиткой, она вдруг оказывается плохого качества…