Еле передвигая ноги, Бантинг пересек улицу. Ему почему-то показалась невыносимой мысль о том, как он вернется к себе, как будет отпускать саркастические замечания жена, как пустится в расспросы Дейзи. И он медлил, стараясь оттянуть неприятный момент, когда придется рассказать, что написано в газете.
Фонарь, под которым стоял Бантинг, находился не прямо против дома, а чуть правее. Поэтому, перейдя дорогу, Бантинг должен был пройти несколько шагов по тротуару, чтобы добраться до калитки. При этом по другую сторону низкой стены, которая отделяла дворик от улицы, ему почудились звуки, похожие на шаркающие шаги.
При обычных обстоятельствах Бантинг ринулся бы туда, чтобы выгнать чужака. Раньше, когда на улице было теплее, во дворик часто забирались всякие бродяги. Но сегодня он остановился снаружи и стал прислушиваться, дрожа от возбуждения и страха.
Возможно ли, что за их домом следят — уже? Он подумал, что это вполне вероятно. Как и его жена, Бантинг верил в сверхъестественную проницательность полиции, тем более после своего визита в Скотленд-Ярд.
Но вскоре он вздрогнул от удивления и… да, облегченно перевел дух: в неясном свете внезапно вырисовалась фигура жильца.
Мистер Слут, видимо, пригибался, пряча свое длинное тощее тело за низенькой стеной, но потом, на мощеной дорожке, ведущей к двери, выпрямился во весь рост.
Жилец нес пакет, обернутый в бурую газетную бумагу. Его новенькие ботинки скрипели, подкованные гвоздиками каблуки выбивали дробь по узкой дорожке.
Стоя перед калиткой, Бантинг внезапно понял, что жилец делал во дворике. Мистер Слут, судя по всему, выходил на улицу, чтобы купить себе новую пару ботинок, а во дворике остановился, чтобы сменить обувь, и завернул старые ботинки в ту самую газету, в которой принес новые.
Бывший дворецкий подождал у калитки, давая мистеру Слуту время не только войти в дом, но и преодолеть большую часть лестницы. Затем он тоже ступил на дорожку и вставил ключ в дверной замок. Снимая в холле пальто и шляпу, он медлил, как мог, пока его не окликнула жена. Тогда он вошел в гостиную, бросил газету на стол и глухо произнес:
— Вот она! Посмотри сама — почти ничего нового. — Он подсел к очагу.
Жена взглянула на Бантинга встревоженно.
— Что это ты с собой сотворил? — воскликнула она. — У тебя вдрызг больной вид! Ты, точно, простудился вчера ночью!
— Да. Я уже говорил тебе, что простудился. Но только не вчера ночью, а этим утром, когда возвращался домой в омнибусе. Маргарет устраивает у себя в комнате настоящую теплицу. Вышел оттуда на мороз и пронзительный ветер — вот и прихватил простуду. Как можно в такую погоду гоняться по улицам? Поражаюсь, что Джо Чандлер выдерживает такую жизнь: нести службу при любой погоде.