Она направилась в спальню и вернулась с шитьем.
Миссис Бантинг любила шить а муж любил наблюдать ее за этим занятием. С тех пор, как у них поселился мистер Слут, у Эллен оставалось мало времени для такой работы.
Удивительно, какое спокойствие царило в доме, когда не было Дейзи… да и жильца.
Под конец игла замерла в руке миссис Бантинг, кусок батиста упал ан колени. Она настороженно вслушивалась, ожидая возвращения мистера Слута.
Пока текли минуты, она мучительно гадала, увидит ли мистера Слута вообще. Миссис Бантинг не сомневалась, что если он… впутается в какие-нибудь неприятности, то ни в коем случае не признается, где жил последние несколько недель.
Нет, если дело повернется таким образом, жилец исчезнет так же внезапно, как появился. И Бантинг никогда ничего не заподозрит, ничего не узнает, пока, быть может, — боже, какая ужасная мысль! — в газетах не появится портрет, который откроет Бантингу глаза.
Но если такое произойдет, если случится то, о чем страшно и подумать, она решила, окончательно и бесповоротно, держать язык за зубами. Она прикинется, что поражена, просто потрясена удивительным открытием.
— Слава богу, он, наконец, вернулся, Эллен. Погода такая что хороший хозяин собаку ан улицу не выгонит.
Бантинг говорил с облегчением, но к жене не обернулся, а продолжал читать вечернюю газету, которая была у него в руках.
Он сидел у самого огня, откинувшись на спинку своего уютного кресла. Бантинг выглядел очень хорошо, на щеках его цвел здоровый румянец. Миссис Бантинг смотрела на него с некоторой завистью, даже с обидой. И это было удивительно, поскольку она по-своему была очень привязана к мужу.
— Не беспокойся о нем так; мистер Слут вполне в состоянии сам за собой присмотреть.
Бантинг уронил газету на колени.
— Ума не приложу, что ему понадобилось на улице в такую погоду.
— Сдается мне, Бантинг, это не твое дело, не так ли?
— Ты права. Но все же если с ним что-нибудь случится, нам будет несладко. Этот жилец, Эллен, наша первая удача за долгое-долгое время.
Миссис Бантинг беспокойно зашевелилась на своем высоком стуле. Она не произносила ни звука. То, что сказал Бантинг, было слишком очевидно и не нуждалось в ответе. Она прислушивалась, воображая, как жилец пробирается по наполненному туманом холлу — проворно, но удивительно бесшумно. Можно сказать, "крадется". Да, теперь он всходит по лестнице. Что это там говорит Бантинг?
— Приличным людям небезопасно ходить по улицам в такое ненастье. Лучше посидеть дома, если нет неотложных дел. — Бантинг глядел прямо в узкое, бескровное лицо жены. Он был человек упрямый и всегда стремился доказать свою правоту. — Меня так и подмывает сказать ему об этом! Его просто необходимо предупредить, что такому человеку, как он, в темное время суток на улице делать нечего. Я уже читал тебе заметки из "Ллойдз" об уличных происшествиях: это просто ужас, и во всех случаях виноват туман! И потом, не сегодня-завтра это чудовище снова возьмется за свое…