– Нет, все, больше не могу…
Она откинулась на подушки и закрыла глаза. Когда за дверью раздавались шаги (это была горничная, которая уже несколько раз стучалась к ним и предлагала убрать номер, на что Невский упорно отвечал, что еще рано и они еще спят), Валентине казалось, что это бродит Костров. Вот сейчас он не выдержит и выломает дверь… Он посмотрит ей в глаза, и она умрет от стыда…
– Мне стыдно, что я так счастлива, – прошептала она, не открывая глаз. – Я не уверена, что имею на это право…
– Но почему нет?
– Потому что теперь мое счастье принесет страдание Сергею… Как я объясню ему свое предательство? Где найти такие слова, чтобы он простил меня?…
– Мы можем встретиться втроем и поговорить все вместе…
– Нет! – покачала она головой. – Как ты не понимаешь, что Я САМА должна поговорить с ним… Все, пора вставать, надо действовать… Эта неопределенность убивает меня… Ты не знаешь Кострова, ведь он же ищет меня по всему городу, обзванивает морги, больницы… Так же, наверно, как и твоя Анна… Игорь, я тебя прошу… Давай быстрее со всем этим покончим… Да, мы поедем вместе – сначала к тебе, а потом ко мне или нет, наоборот… Я не знаю… Почему ты еще не встал? Давай же…
Она схватила его за руку и принялась тормошить…
Через час Валентина стояла перед зеркалом и рассматривала круги под глазами. Невский стоял рядом с пакетом в руках.
– Я не знала, что в гостиницах воруют… Согласись, что-то мне в последнее время с этими костюмами не везет… Как нелепо они мне достались, так еще более нелепо я с ними и расстаюсь… Но черный мне нравился куда больше… И перчатки… Кому они могли понадобиться?
– Ты уверена, что в сумочке не было ничего ценного?
– Ничего… Ты же сам видел, что деньги они не взяли… При других обстоятельствах я бы непременно нашла вора… Но тот, кто это сделал, понимал, что мы не будем обращаться в милицию… А понимание должно идти от знания… Думаю, что информация шла от администратора… Кто еще знал о нас?
В машине она думала о Кострове, о предстоящем разговоре…
Когда Валентина смотрела в окно, ей казалось, что она несчастна и одинока, но стоило ей повернуть голову и увидеть сидящего рядом Невского и прижаться к нему, как это чувство сразу же менялось на ощущение полного счастья. Но и это длилось недолго: она так же, как и Игорь, боялась реальности, способной погубить все то чудесное и перехватывающее дыхание, что возникло между ними и что изменило размеренный ход жизни.
«Куда подевалась любовь к Сереже? И что же это было за чувство, которое так скоро прошло? Или же это я такая ненадежная, глупая и летящая в сторону ветра?» В голове стоял пространственный, дурманящий гул, словно это была вовсе и не голова, а большой звонкий колокол… «А ведь я все это время почти не спала… Полусон-полуявь, полуум, полуглупость… Что со мной?» Они остановились возле его дома.