– Почему-то мало верится в такой вариант, – покачал головой Моррисон.
– Значит, надо проверить.
– В любом случае после кубинского кризиса мы должны быть крайне осторожны. Еще одна заваруха нам ни к чему, мы этого хотим не больше, чем русские. А появись янки на Кубе – это же как красная тряпка для быка.
– Допустим, туда приедет англичанин?
– По-моему, вы спятили, – нахмурился Моррисон.
– Почему бы не попробовать? Отношения между Кубой и Британией идеальными не назовешь, но все-таки они лучше, чем с США.
– Вы суете голову в пасть льву.
– Мне нужна хорошая легенда, только и всего, – пожал плечами Мэннинг.
– Мы не сумеем помочь вам. Вообще ничем. Вы будете действовать в одиночку.
– А кто сказал, что мне нужна помощь? Я поеду туда по личным причинам. Мне не меньше вашего хочется пустить в расход эту группу.
– Соблазнительное предложение, Мэннинг, – сказал Моррисон, – не стану отрицать. Но ничего не выйдет. Как вы доберетесь до Сан-Хуана? А ступите на берег, вас мигом сцапают и отправят в тюрягу.
– Ну, не знаю, – вставил Винер. – На островах есть британские граждане, которые до сих пор время от времени ездят в Сан-Хуан и обратно.
– Вы абсолютно уверены в своих словах? – мрачно поинтересовался Моррисон.
Винер вытащил сигарету, вставил ее в мундштук.
– Моя деятельность весьма разнообразна, мистер Моррисон, – объяснил он. – Иногда я оказываюсь в самых странных местах. – Закурив, немец выпустил облачко дыма. – На южной оконечности острова Андрос есть маленький порт для рыболовецких судов, он называется Хармон-Спрингс. Живут там греки, в основном ловцы губок с Эгейского моря, приехавшие сюда лет сорок назад. Теперь они стали рыбаками. Кубинцы хорошо их принимают, потому что у них с непромысловой рыбой дело обстоит туго. Платят грекам прилично.
– Вам известно об этом? – спросил Моррисон Мэннинга.
– Я никогда не бывал в Хармон-Спрингсе. Они не очень жалуют чужаков. До сих пор говорят между собой по-гречески и сохраняют древние обычаи. Но я верю Винеру. Это ребята крутые. По-моему, на море грека ничем не испугаешь – ни под водой, ни на воде. Они ведь лучшие ныряльщики в мире.
– А откуда вы так много о них знаете?
– Во время войны я три года служил на Эгейском море. На подводной лодке.
Моррисон, с порозовевшим от волнения лицом, повернулся к Винеру:
– Вы знакомы там с кем-нибудь?
– Увы, – покачал головой немец. – Многое знаю понаслышке. Могу дать гарантию, что информация верная, но и только.
– С меня и этого довольно, – равнодушно бросил Мэннинг.
Минуты две Моррисон сидел, уставившись в свой стакан. Когда он поднял глаза на окружавших его мужчин, к нему вернулось прежнее спокойствие.