— Влад, задушишь, — прохрипела Алиана.
Блин! Я убрал свои руки с горла своей жены. Нет, так легко ты не уйдешь, женушка. Ты снимешь привязку душ, а только потом я тебя задушу, выпорю, изнасилую и всю расцелую. Ты же знаешь мою работу. Зачем ты так в меня влюбилась?! Зачем ты хочешь уйти вместе со мной? Дурочка ты моя любимая. Я прижался к Эле и впился в ее губы. Не отвечай мне так страстно, а то я сейчас с тобой опять буду хулиганить.
— Снимай, — потребовал я, оторвавшись от нее через пару минут.
— Не буду, — огрызнулась Алиана. — Если ты умрешь по моей вине, то и мне жить незачем. Это первое, а второе — королевскому дому Мелора никто из охотников и рейнджеров мстить не будет. Жизнь отдана за жизнь. В расчете.
— А если я просто умру в погани? — спросил я.
— Ты плохо меня слушал! — улыбнулась Эла. — Зачем мне жить без тебя?
Приплыли. Вроде здесь не Индия, но Алиана точно оттуда. Я сам идиот. Великая ненависть, которую Эла чувствовала ко мне на алтаре в логове бхута, сменилась гигантской дуростью. Да и сам я дурак. Отдать жизнь за нее — не вопрос. Жить без нее я все равно не смогу. Один раз там не смог — и второй раз уйду.
— Кто эта брюнетка? — повторила вопрос Эла.
— Моя подруга и любовница, — честно ответил я.
Так, хорошо, что ее руки привязаны, а то я был бы уже мертв.
— Ты — скотина! — закричала Алиана. — Я тебе не изменяла, хотя возможностей у меня было много. Я верна тебе, а ты…
Я закрыл ее чудесный ротик рукой. Не обманывает, однако. Хм, а зачем тогда вся эта завеса с любовниками? Зачем она подставляла Джайда? Хотя с последним все понятно. Алиана играла его втемную, защищая меня. Зачем ты это делала, стервочка? Если я не смогу сам защитить себя и тебя, то грош мне цена как мужчине. Зачем жить, если ты — куча навоза?
— Послушай меня, — начал я, — а только потом говори мне гадости. Она — Арна Черная. Она — мастер-охотник, и за ней и остальными своими подругами и сестрой я спустился в погань с друзьями. Нас после этого обозвали командой гнева. Тебе рассказать, что делают хозяева погани с женщинами?
Эла прекратила сверлить меня глазами и вырываться из тисков моих рук.
— Арна и Дуняша, — продолжил я, — еще недавно готовились уйти в монастырь. Они боялись всех мужчин. Они не могли находиться в Белгоре. Я стал вторым мужчиной, которому сестренка позволила прикоснуться к себе, и первым, которому позволила это сделать Арна. Смотри мне в глаза и увидишь, как это произошло.
Я убрал руку с ротика Алианы, наклонился к ее лицу и скользнул в свое сознание.
— Вы второй мужчина, которому Евдокия позволила приблизиться к себе, и первый, которому разрешила это сделать Арна. Я выйду отсюда и не буду вам мешать…