Впрочем, отвлекусь от обид. Чего я не готов претерпеть ради короля нашего государя!
Поведение принцессы Елизаветы с каждым днем становится хуже и хуже: она без стыда делает вещи, которые заставляют краснеть даже наименее скромных.
О Петербурге здесь совершенно забыли и мало-помалу начинают забывать и обо всем хорошем, что сделал великий Петр Первый; каждый думает о своем собственном интересе и никто об интересе своего государя. Посему этот двор теперь настоящий Вавилон, все негодуют на князя Алексея Долгорукого, отца фаворита, который, под предлогом развлечь его царское величество и удалить его от случаев видеть принцессу Елизавету, каждый день выдумывает для него новые забавы и новые выезды. Это он делает по четырем причинам: чтобы иметь его совершенно в своей власти, чтобы внушать ему старые русские правила и возбуждать в нем род ненависти к спасительным учреждениям и законам Петра Первого; мало-помалу склонить его жениться на одной из своих дочерей — и чтобы отсутствием уменьшить в его глазах значение барона Остермана, потому что он боится, и не без оснований, что этот мудрый министр не имеет другой мысли, как помочь воспитать своего государя в правилах его деда, а потому может побудить его не только переехать на жительство в Петербург, но и жениться на какой-нибудь иностранной принцессе.
Фаворит не одобряет поведения своего отца, но не имеет достаточно характера противостоять его влиянию, не хочет мешаться ни во что, ни советовать царю ни за, ни против желаний своего отца — по причине своего нерешительного характера.
Вот и теперь — жена, две дочери и сыновья князя Долгорукого, отца фаворита, последовали на охоту, куда отправился его царское величество. Это многих заставило призадуматься. Мысль Долгорукого женить царя на одной из своих дочерей, известна всем. Но теперь всем представляется, что он хочет воспользоваться всяким удобным случаем для решительного сговора. Я подробно говорил об этом с баронам Остерманом, он так же боится этого, как и я. Но он все еще не может верить, чтобы дело зашло так далеко. Если князь Алексей Долгорукий сделает эту глупость (второй том глупости Меншикова), он рискует ускорить гибель всего своего дома, против которого раздражены все здешние. Царь еще очень молод, и всего можно бояться от его благоволения к князьям Долгоруким — отцу и сыну. Если состоится этот брак, тогда — решенное дело: Россия возвратится к своему прежнему варварству".
— Сударь, я впредь не желаю обращаться к его величеству иначе, как в вашем присутствии. — Сухощавый, чуточку сгорбленный человек с острым, птичьим носом и воспаленными глазами склонялся перед князем Иваном и говорил торопливо, заискивающе. — Лишь в этом случае могу надеяться на какой-то толк, учитывая ваше на его величество влияние, Усерднейше прошу удостоить меня своей дружбой и. выслушать о том, что необходимо довести до сведения императора!