— Что ты делаешь в этом доме, мисс?
Я испугалась. Пыталась ответить, но говорить не могла.
— Ты пришла посмотреть на меня? — спросила женщина.
Трудно было определить ее возраст. Старше моей мамы, но выглядела моложе. На ней была мужская одежда. Ростом с мужчину, широкоплечая, длинноногая, с большими грудями, как коровье вымя, под рубашкой, не упрятанными в бюстгальтер, как у других женщин. Ее густые, жесткие седые волосы были коротко острижены, по-мужски, и торчали грязными клочьями. Глаза у нее были маленькие и черные, глубоко посаженные, кожа вокруг них была похожа на синяк. Я никогда не видела таких, как она. Ее бедра были громадные, шириной с меня. На пояснице у нее был валик мягкой кожи, но она не была толстой.
— Я задала тебе вопрос, мисс. Почему ты здесь?
От страха меня почти парализовало, я почувствовала, как начал сокращаться мой мочевой пузырь. Я молча уставилась на нее, постепенно нагибаясь к матрасу.
Казалось, что ей нравился мой испуг. Она подошла ближе, пригнувшись в дверях. Издевательски ласковым голосом она спросила:
— Ты пришла ко мне в гости, не так ли?
— Нет, — ответила я.
— Нет! — засмеялась она. — Ну конечно, да.
— Нет, я не знаю вас.
Она наклонилась ко мне и прикоснулась пальцами к моему лбу. Я зажмурила глаза, ожидая удара. Ее прикосновение было холодным. Она смахнула прилипшие волосы с моего лба.
— Я видела тебя здесь раньше. Тебя и ту, другую, — сказала она. — Как ее зовут? Ту блондинку. Вы нарушили закон.
Я не могла шевелиться, ноги онемели. Быстрые, отчаянные и назойливые мои мысли метались во все стороны, но не могли ни за что зацепиться.
— Тебя зовут Мелисса, не так ли? — спросила женщина. — А как зовут твою сестру?
— Она мне не сестра, — прошептала я.
— Как ее зовут?
— Не знаю.
— Ты не знаешь?
— Не знаю, — отозвалась я, приседая.
Женщина, сочувственно посмотрев на меня, отступила, полувздохнув, полухрюкнув.
— Придется тебя наказать.
Я вдыхала запах праха вокруг нее и еще чего-то холодного. Я начала хныкать, говорить, что не сделала ничего плохого, никого не обидела в доме, я просто смотрела, я больше не буду.
Она улыбнулась мне, обнажив зубы. Она знала мои мысли задолго до того, как они приходили мне в голову.
Кожа на лице у нее слоилась, как луковая шелуха, словно обгорела на солнце или она болела какой-то кожной болезнью. Некоторые кусочки отвалились. Она казалась мокрой и лоснящейся.
— Не обижайте меня, — еле выговорила я. — Пожалуйста, не обижайте.
Я заплакала. Из носа текло, как у маленькой. Я хотела проползти мимо нее, подняться и убежать, но женщина стояла у меня на пути, загородив дорогу и наклонившись надо мною, дыша влажно и тепло в самое лицо, как корова.