В «Отелло» встречаются и другие современные автору сюжеты, хорошо знакомые зрителям, которые пришли на первое представление пьесы. Король Яков относился к Испании благосклонно; поэтому Шекспиру с товарищами и поручили развлекать испанского посла в Сомерсет-Хаусе. Также по всей Европе разошлась вполне достоверная история о прежнем короле Испании, Филиппе II, который был безумно ревнив и в приступе ревности задушил свою жену в постели. Более того, подозрения у него возникли, когда он увидел платок, который она случайно уронила. Слишком схожие сюжеты, чтобы быть просто совпадением. То, что действие происходит на Кипре, тоже объяснимо. Кипр, изначально венецианский протекторат, более тридцати лет был оккупирован турками, а потому представлял угрозу и для Испании, и для Венеции. Король Яков даже сочинил об этом поэму.
Получается, Шекспир написал пьесу, выразив в ней заботы и интересы своего господина. В годы правления Филиппа III отношения между Испанией и Венецией по-прежнему оставались напряженными. Некоторые комментаторы уверяют нас, будто Отелло олицетворяет Испанию, а Дездемона — Венецию, однако это преувеличение. Хотя, несомненно, Шекспир был очарован Испанией, она Притягивала его воображение словно магнитом. Драматург, сочинявший новую пьесу, превратился в сосуд, до краев наполненный Испанией.
Итак, неверно полагать, будто Шекспир никогда не писал пьес о своем времени. Пьеса «Отелло» была очень актуальной, в ней отражались современные события. Шекспир прочел новые переводы по интересовавшей его теме, в том числе «Всемирную историю» Плиния и «Географическую историю Африки». Он читал также «Государство и правительство Венеции» сэра Льюиса Льюкнора. Эти книги появились соответственно в 1601,1600 и 1599 годах, так что можно себе представить, как Шекспир обходил книжные прилавки в поисках свежих изданий для работы. Книготорговцы охотно рассказывали о новых поступлениях, кроме того, Шекспиру могли сообщать о последних модных новинках его высокородные покровители. Но у него имелся собственный способ отбора книг. По «Отелло» можно судить о том, что, изучая определенную тему, Шекспир смотрел только книги, имевшие прямое отношение к предмету. Он искал «местный колорит», а также мелкие детали и характерные выражения.
Вопрос о том, насколько Шекспир был образован, — непростой для большинства комментаторов. Возможно, его знания можно охарактеризовать короткой фразой: он знал столько, сколько ему нужно было знать. Он не обладал обширными познаниями. Как мы убедились, в школе он познакомился с классической литературой и, работая над пьесами, обращался к Овидию и Вергилию, Теренцию и Плавту. Он читал по-латыни, возможно, немного по-гречески, но все же предпочитал пользоваться переводами. Например, он прочитал Плутарха, переведенного Нортом, и «Метаморфозы» Овидия в переводе Голдинга: разумеется, на освоение великих подлинников времени у него ушло бы гораздо больше. Однако ему пришлось прочесть по-латыни Плавта и «Фасты» Овидия. Его интересовали не тексты как таковые, а вдохновение, которое они в нем рождали. Конечно, он хорошо знал те источники, откуда черпал материал, будь то Плутарх или Холиншед. Они помогали ему в работе. Он не был ученым, собирателем древностей или философом. Он был драматургом. По-видимому, он относился с подозрением к философии, рациональным рассуждениям и глубокомысленным сентенциям. Он полагался только на слово; сюжет и характеры героев, время и место действия пьес — все рождалось из слова.