Ролик прошел на ура, в подлинности таек никто не засомневался. Хотя, зачем нужны были именно тайки? Ведь узбечки и киргизки — куда большая экзотика.
Впоследствии я возлагал надежды на подружек и даже хотел написать несколько сценариев специально под них. Но они, поработав пару месяцев на прежних работах, куда-то исчезли. Их таджикский хозяин сказал, что Розу депортировали, а Фая уехала вслед за ней. Недоговаривает чего-то явно. А ведь мог и дальше получать с них процент как с моделей, — он побольше, чем с уборщиц.
Я и по сей день всматриваюсь в лица гастарбайтерш. Оцениваю их как потенциальных артисток, а также — чего скрывать — хочу встретить прекрасных Розу и Фаю. Надеюсь, все у них хорошо.
Сижу, чаек попиваю, грею уши. Артистки уселись на траходроме в кружок, беседуют о высоком. За любовь, в частности, трут.
Не люблю я подобные темы, особенно, когда они обсуждаются недалекими людьми. Вот и сейчас ловлю обрывки стереотипных фраз и чувствую, как начинается нервный зуд.
Любовь — это самое прекрасное чувство на свете, ради которого все в мире и делается.
Да нет никакой любви, есть только привычка.
Любовь — это чистая химия, все на физиологическом уровне, феромоны там всякие.
Нет, когда феромоны выделяются — это влюбленность.
Да-да, а после влюбленности начинается привычка. Вот и весь расклад, чистая математика.
А любовь с первого взгляда — это что такое? Она вообще существует?
Это как раз и есть влюбленность, когда искра пробегает меж людьми. Я когда влюбляюсь, как на крыльях летаю.
Да нет никакой любви, что вы как маленькие, все в сказки верите. Любовь придумали мужчины, чтоб женщин на секс разводить.
Заткнись, дура, не опошляй разговор хавальником своим поганым.
Ладно вы ссориться, у каждого свое мнение. Не любила, значит, еще, всему свое время.
А я вот, девочки, считаю, что любящий человек никогда не изменит.
Я чуть чаем не поперхнулся от такого лицемерия. А на траходроме повисла тишина. Потому как произнесла это мадемуазель, которая еще утром рассказывала с придыханием, что любимый сделал ей предложение и «подарил такое милое колечечко», а ближе к обеду откушала три порции спермы чужих мужчин.
Слышу, говорят ей, — вот я от тебя три месяца уже слышу, как ты своего хахаля любишь, а сама ебешься как кошка. Тебе не стремно сейчас такое говорить?
Так это же не измена, отвечает, это просто работа. Я это даже сексом не считаю, — так, позволяю просто копошиться в себе.
Ага, нехило у тебя сегодня во рту хуями покопошились, аж охрипла. Опять врать будешь лоху своему, что мороженого переела?