— Питер, конечно, очень красивый мужчина, но у него скверный характер. Он попытался обмануть меня, сказав, что он проводил целые часы с мисс Даймонд, читая ей вслух свои стихи. Честно говоря, я не смогла бы всю свою жизнь потратить на прослушивание его пространных стихов.
Она глубоко вздохнула.
— Вы только себе представьте, Питер написал стихи о Витторийской битве, о лошадях, бесстрашно несущих своих седоков в самое пекло, и тому подобное. Он даже посвятил отдельное стихотворение жеребцу генерала Уэлслея по кличке Копенгаген. — Леди Флёр театральным жестом раскинула руки. — Вот его строчки: «Этот божественный зверь, его ноздри дрожат, почуяв порох, а широкие зрачки, не мигая, смотрят в лицо Смерти». Однако! Ведь Питер не участвовал в сражении, откуда он это знает? — И, переполненная презрением, она принялась с еще большим усердием размешивать содержимое горшка. — Мне никогда не было так скучно, как сейчас!
— Понимаю вас, — согласилась Хезер, уголки ее губ едва заметно дрожали. — Итак, если я правильно поняла, сэр Питер полностью выбывает из борьбы за ваши руку и сердце?
Леди Флёр утвердительно кивнула: — Да.
— И что же он сказал вам в ответ? — спросила Хезер.
Флёр неопределенно пожала плечами.
— Ну, вообще‑то я ему еще об этом не говорила. Он сообщил мне, что переменил ранее принятое решение возвращаться в Лондон. Питер сказал, что мы поедем туда, куда планировали в самом начале. Фактически он попытался уговорить меня отправиться туда уже сегодня вечером. В эту весеннюю погоду снег тает довольно быстро, и скоро дороги станут проходимыми.
— Я уверена, что Фалько положит конец любым идеям, исходящим от сэра Питера. Но сначала вам необходимо рассказать Фалько обо всех планах Питера.
В обеденный час, чтобы уединиться от шумного общества подвыпивших мужчин, Хезер и Флёр решили организовать прием пищи в малой комнате для гостей.
Вскоре к ним присоединился и Фалько. Он держался, несмотря на выпитое, очень хорошо. Его выдавала лишь улыбка, которая сделалась шире по крайней мере на десять дюймов. И его глаза уже не скрывали теплых чувств по отношению к Хезер.
Леди Флёр с любопытством смотрела то на него, то на нее. Хезер покраснела и опустила свой взор в тарелку. Но, несмотря на это, она продолжала чувствовать на себе взгляд Фалько.
Тео следовал за Фалько по пятам. Его походка от выпитого стала нетвердой, а улыбка — совершенно глупой.
— А вот и самые прелестные розы Бэдфордшира! Один ваш взгляд способен вылечить любую болезнь, леди Флёр, — произнес Тео. Попытавшись сделать глубокий реверанс, он едва не упал на пол. Добравшись до Фалько, юноша сел рядом с ним, напротив обеих леди.