— С тобой все в порядке? — мягко спросил Дон.
Немного поздно для чувствительных объяснений, мрачно подумала она. Он ясно дал понять, что поверил сплетням про нее.
— Разумеется,— ответила она прерывающимся голосом.
— Знаешь, я совсем не хотел обидеть тебя.
Лучше бы Дон не смотрел на нее так — забавно, с симпатией. Он, вероятно, думает, что на почве маниакальной любви к Эдвину Бирну она стала эмоционально неустойчивой. Неужели вся Ямайка думает о ней то же самое?
— Ты вовсе не обидел меня.— Ей хотелось, чтобы он ушел.— Я собираюсь лечь спать, если ты не против, конечно. Я очень устала.
— Хорошо,— сказал Дон, явно любуясь ею, и Аврора почувствовала, что вся дрожит.— Может быть, тебе лучше оставить эту лампу, пока генератор не заработает?
Она кивнула.
— Спасибо.
Он протянул ей лампу, и она взяла ее, стараясь при этом не задеть его руки. Может, это было глупо, но она чувствовала, что не выдержит даже малейшего прикосновения.
— Значит, увидимся утром? — как ни в чем не бывало спросил он.
— Да...
Аврора закрыла за ним дверь, поставила лампу на столик у кровати, сняла халат и скользнула между белыми шелковыми простынями огромной постели.
Но ей не спалось. За стенами замка завывал ветер, а масляная лампа отбрасывала странные, гротескные тени.
К чему клонит Дон? Вопросы возникали в ее воспаленном мозгу подобно мечущимся по стенам теням. Если исходить из того, что Дон абсолютно честен и требует того же от окружающих людей, то странно, что он захотел взять ее к себе на работу, поверив, что она способна ложно обвинить кого-либо.
Но если подозрения Кита справедливы и Лаудри хитроумный мошенник, уверенный в своей безнаказанности, лучшего прикрытия, чем она, не найти. Дочь человека, которого он решил обмануть, у него на службе.
Аврора зарылась лицом в подушку. Ей не хотелось верить в то, что Дон может быть настолько нечистоплотен. Но, в конце концов, она ведь смотрит на него сквозь розовые очки чувственного влечения.
Дон нравится ей, даже более чем нравится — иначе высказанные им за ужином обвинения в ее адрес не причинили бы ей такую боль.
Девушка даже застонала, так она ненавидела себя за проявленную слабость, за неумение защитить себя. Дон может в любой момент обвести ее вокруг пальца, и, если она не обуздает свои эмоции, то для нее это окончится катастрофой. Это означало, что, пока не поздно, надо было возвращаться в Манчестер.
Но эта мысль буквально разрывала ее сердце на части. Она не чувствовала себя так плохо, даже когда покидала остров пять лет назад. Правда, пять лет назад она не была влюблена в Дона Лаудри.