Решив, что он разберётся со всем этим позже, Ден притопил педаль газа в пол, выезжая на относительно свободное шоссе, и поехал в сторону своей квартиры.
Иришка сидела возле двери, прислонившись к ней спиной, и плечи её едва заметно вздрагивали. Она вспоминала, как так же съехала по двери на пол несколько лет назад, когда её провожал Денис. Вот только тогда она рыдала, а сейчас ей было очень смешно.
Едва её прекратило сковывать оцепенение, которое она ощущала рядом с Деном, как на душе стало весело. А уж когда в памяти всплыло его ошарашенное лицо, едва она заявила, что эта ночь для неё ничего не значит, то Иришку вообще накрыло волной какой-то странной истерики. Отсмеявшись, она поднялась с пола и принялась стаскивать с себя платье прямо в прихожей, просто потому, что ей хотелось, чтобы уже ничего не напоминало ей об этой ночи. А что будет дальше, способно было показать только время, а уж ждать Иришка умела всегда.
Денис остановил машину возле большой горы, расположенной рядом со вторым Суздальским озером и, заглушив мотор, некоторое время сидел за рулём, пытаясь совладать с безумно скачущими мыслями. Хотя…Это было его нормальное состояние последние пару дней. Он то судорожно хватался за какое-нибудь дело, чтобы только отвлечь свои мысли от тех ночи и утра, которые он пережил рядом с Иришкой, — девушкой, которая заняла все его мысли и не отпускала ни на секунду, — то пребывал в каком-то блаженном ступоре. И этот ступор устраивал его больше всего. Он просто замирал, пытаясь найти что-то, за что бы зацепился взгляд и все свои мысли направлял в эту сторону, откидывая мысли об Ире в дальний угол сознания. И вот теперь Ден, заперев Мустанг, начал быстро забираться по лесенкам наверх, чтобы сверху окинуть горизонт взглядом, найти что-то, что поможет ему отвлечься от мыслей об Ире и думать, думать, думать. Не о ней, а о том, каким это образом его угораздило настолько расслабиться, чтобы сейчас получить весь спектр этих безумных эмоций, стоящих на грани с помешательством.
Он поднялся на самый верх, игнорируя колющую боль в боку, и повернулся лицом к озеру, на которое отсюда открывался самый потрясающий вид. Оно было какого-то чудесного серебристо-серого цвета, а мелкая рябь от лёгкого ветерка, создавала ощущение, что озеро живое и переливается на солнце, двигаясь в разные стороны. Ден нашёл взглядом высокую башню высотки, расположенной далеко на Поклонной горе, и стал смотреть на неё, выкинув из головы раздумья конкретно об Ире, которые, скорее, можно было назвать воспоминаниями и обдумывая все те эмоции, поглотившие его целиком всего лишь за каких-то пару дней.