Она посмотрела на Робби, который начал краснеть под ее осуждающим взглядом.
— Тебе почти одиннадцать, и, как старший, ты должен подавать пример. Мне очень за тебя стыдно, и это твоя вина, если ты не понравился дяде Даресу!
— Он не наш дядя! — снова закричала Луиза, еще более дерзко, но в глазах у нее появились слезы. — Я хочу к мамочке, пожалуйста, тетя Тони, отвези меня к ней.
Слезы обеспокоили Тони. На Луизу это было непохоже. Пэм часто жаловалась, что она тверда и не выказывает никаких эмоций с того дня, когда узнала о смерти отца.
— Быстро приведите комнату в порядок, — сказала Тони, надеясь отвлечь детей от мысли о доме. — Дэвид, бери полотенце и вытирай стены.
Она остановилась, вдруг заметив на щеках Луизы лихорадочный румянец. Не заболел ли ребенок… Господи, она не должна болеть!
Но Луиза заболела и была отправлена в постель. Доктор приехал на следующий день, когда девочка сильно температурила.
— Корь, — коротко сказал он. — Я пришлю лекарства сегодня днем.
Когда Тони спускалась вниз, она встретила выходящего из своей комнаты Дареса.
— Что случилось с этой девчонкой? — гневно спросил он. — Я только что видел, как уехал врач.
— У Луизы корь, и ей придется лежать в постели.
У него вспыхнули глаза.
— В конце концов ты все-таки добилась своего.
У нее загорелись глаза.
— Уверяю тебя, я не подстроила болезнь ребенка!
— Нет, но это чертовски хороший выход для тебя!
— Ты бессердечен! Разве у тебя нет никакого сочувствия к бедной девочке, которая зовет свою мать?
Он приподнял одну бровь.
— "Бедная девочка"? Неуправляемая дерзкая паршивка — вот более подходящее определение. И если она зовет мать — чья это вина?
Тони покраснела, к своей досаде, и, защищаясь, сказала:
— Луизе здесь лучше, чем с матерью. У Пэм и так достаточно проблем, без больного ребенка на руках.
Злость ушла с его лица. Он смотрел на нее со странным выражением.
— Ты меня очень удивляешь. Вместо того чтобы дать сестре денег, ты искренне заботишься о ее детях… или ты так вцепилась в те деньги, что тебе жаль сотню фунтов?
— Пэм не приняла бы милостыню. Я уже говорила тебе.
— Есть способы передать деньги так, чтобы они не выглядели милостынью.
— Ты хочешь знать, что я сделала с теми деньгами, не так ли?
— Я знаю, что ты с ними сделала.
— Ты знаешь? — Тони смотрела на него с интересом, ожидая его ответа.
— Ты спрятала их и не собираешься брать оттуда ни пенни… ни для кого и ни для чего. Ты алчная, жадная, маленькая скряга, Тони!
— Спасибо! Ты тоже не отличаешься благородством!
Он засмеялся:
— Я не собираюсь поощрять тебя в твоей подлости.