Андреас бросил на нее колючий взгляд.
— Тебе не нравилось жить в столице, и ты предпочитала оставаться на Закинтосе, что затрудняло наше общение.
— Это правда. Я не хотела находиться в городе и делить своего мужа с множеством других людей. Я была безумно влюблена в тебя и не думала о том, что ты должен управлять бизнесом и зарабатывать деньги. Это было наивно. Но наш медовый месяц был таким чудесным! Я надеялась, что он будет продолжаться вечно.
— А я, думаешь, нет? — взволнованно воскликнул Андреас.
Ради ответа на этот вопрос она приехала в Грецию.
— Ты сделал своей женой застенчивую, молодую, нуждающуюся во внимании девушку, которая эгоистично думала лишь о собственном удовольствии. Боюсь, в этом отношении я ничем не отличалась от большинства двадцатидвухлетних новобрачных.
— А теперь, в зрелом двадцатитрехлетнем возрасте, все по-другому? — с больно ранившей ее иронией спросил Андреас.
— Это мы оба должны узнать... если ты хочешь. Тебе нужно время, чтобы обдумать мое предложение?
На губах Андреаса заиграла странная улыбка, противоречившая ледяному выражению его глаз,
— Уже готовишь для себя лазейку?
Доминик поняла, что ей не удалось пробить брешь в его обороне. Слишком велик вред, который она нанесла Андреасу, оставив мужа в одиночестве перед лицом обвинителя. Пресса, без сомнения, разрывала его на куски, набросившись, как стая голодных волков.
— Мне она не нужна. — Поднявшись, Доминик смело посмотрела ему в лицо. — Ты просишь дать тебе развод. Ты его получишь. Пожалуйста, скажи своему пилоту, чтобы утром он был здесь. Обещаю, что, подписав документы, я навсегда уйду из твоей жизни.
Выходя из патио, Доминик чувствовала на себе его взгляд. Вместо того, чтобы броситься бежать, она расправила плечи и удалилась, сохраняя достоинство и втайне радуясь, что Андреас жадно смотрит ей вслед.
По крайней мере, когда завтра он отошлет ее, она с удовлетворением будет вспоминать, какой образ запечатлелся в его памяти.
Доминик успела дойти до голубой спальни, когда внезапно услышала его голос:
— Ты ошиблась комнатой.
Она удивленно оглянулась, не зная, что он шел за ней по пятам.
Андреас исподлобья смотрел на нее.
— Наша спальня в другом конце коридора.
Невероятно! Эти слова означали, что их тридцатидневное испытание начнется сегодня вечером. Заставив себя сохранять внешнее спокойствие, Доминик сказала:
— Я хочу взять свои вещи.
Он едва заметно кивнул.
— Тем временем я сделаю несколько телефонных звонков, а потом присоединюсь к тебе.
— Тогда увидимся через несколько минут, — внезапно охрипнув, промолвила она.