— Подумать только, — поразилась она. — Да, я дала ему двадцать долларов, чтобы он забрал и переслал мне фотографии, и еще столько же, чтобы… гмм… передал тебе записку.
— Ну, нахал! — возмутился Фред. — Тогда точно заедем. Еще не хватало, чтобы тебя тут обирали. Между прочим, когда добиралась сюда на такси, не догадалась посмотреть, не едет ли за тобой наш вчерашний знакомый?
— Нет, извини, — тихо пробормотала девушка. Ей было тогда так тошно, так горько, что она даже не вспомнила о преследователе. А если бы и вспомнила, вряд ли стала бы интересоваться. Ведь она уезжала, чтобы больше никогда не встречаться с Фредом.
Он поднял с соседнего кресла знакомую ему спортивную сумку, мягко, очень осторожно взял Фредерику под руку и повел на дальнюю парковку, где оставил свой грузовик.
Зимнее солнце поднялось над землей и заливало ее яркими лучами. Уже заметно потеплело по сравнению с утром, а было всего только начало десятого. Безоблачное синее небо словно улыбалось молодым людям.
Фредерика распахнула куртку и, радостно смеясь, подставила лицо ласковому светилу.
— Сегодня будет отличный день, — уверенно заявила она.
— Он уже отличный, — ответил Фред. — С той самой секунды, как я заметил тебя. — Он обнял ее за талию и повернул к себе лицом.
Фредерика, внезапно посерьезнев, посмотрела ему в глаза, желая прочесть в них то, что он не договорил. И прочла. Так ясно, как в открытой книге. Она подняла руки, переплела пальцы у него на шее и чуть приоткрыла губы, приглашая поцеловать ее.
Фред припал к ним ртом, еще не веря своему счастью, но и не желая терять его. Он целовал ее долго — сначала нежно и бережно, потом со все возрастающим пылом и не хотел отрываться, словно пил из живительного источника и никак не мог напиться. И она… она тоже целовала его! Мягкие теплые губы двигались, отвечая с не меньшим пылом.
Блаженство, упоительное, непередаваемое блаженство первого настоящего, страстного поцелуя…
И уже во второй раз их привел в себя звук захлопнувшейся дверцы автомобиля. Они разомкнули объятия и, не говоря ни слова, помчались к терпеливо дожидающемуся их красному грузовику. Фред быстро забросил сумку в кабину, подсадил Фредерику, влез сам, запер дверь и только тогда снова повернулся к девушке.
Она словно ждала этого движения — подалась вперед и опять обняла его за шею.
— О, Фред…
Их губы снова слились в поцелуе — долгом, страстном, ненасытном.
Наконец Фред почти нечеловеческим усилием воли заставил себя оторваться от Фредерики и, заглянув ей в глаза, произнес:
— Ты очень нравишься мне, Фредди, очень. Ты — фантастическая девушка!