— Процесс бальзамирования достиг своего совершенства за три тысячелетия до рождения Христа. Хранился он в строжайшей тайне и до сих пор современные ученые не знают точно, как он осуществлялся, — рассказывал нам Эван.
Меня манила эта наука, я не уставала говорить обо всем этом. Без конца рассматривала картинки в книгах, мне не хотелось посещать другие уроки, я жаждала слушать только Эвана.
Сабина похвасталась, что видела у них в доме мумию. Эван расспрашивал девочку об этой мумии, а я ей завидовала. Она равнодушно отнеслась к такой редкости, вот я бы воспользовалась выпавшим шансом.
— Она лежала в таком особом гробу, — говорила Сабина.
— В саркофаге, — поправил Эван.
— Он до сих пор находится в нашем доме. А вот мумию увезли. — Сабина передернула плечами. — Я так рада. Она мне ужасно не нравилась. Кошмар.
— Ты что, это же так интересно, — закричала я. — Представь себе, ведь это тело человека, жившего тысячи лет до нас!
Я не могла освободиться от этой мысли и через несколько дней, когда мы пришли в дом Гиза на урок музыки, решила посмотреть саркофаг. Теодосия сидела за роялем. Она играла лучше всех нас, и Грей Тебби занималась с ней дополнительно.
Я скомандовала: «Пора», — и Сабина повела нас в ту странную комнату, от которой у слуг «мурашки бегали» и куда они не заходили поодиночке.
Саркофаг я увидела сразу. Он стоял в углу комнаты и напоминал каменный желоб, по верху высечены ряды иероглифов.
Я наклонилась и стала изучать надпись.
— Отец старается расшифровать их, — объяснила Сабина. — Поэтому саркофаг и находится здесь. Потом его отправят в какой-нибудь музей.
Я с волнением дотронулась до него.
— Подумайте только… тысячи лет назад люди сделали эти надписи, потом кого-то забальзамировали и положили в саркофаг. Неужели вы не понимаете, ведь это чудо? Как жалко, что здесь нет мумии!
— Ты можешь увидеть их в Британском музее. Мумия напоминает труп, только весь перевязанный.
Я выпрямилась и огляделась. На одной стене висели полки с книгами. Я посмотрела на переплеты. Многие книги были на иностранных языках, неизвестных мне.
— В этой комнате странно себя чувствуешь. Вам не кажется? — спросила я.
— Нет, — покачала головой Сабина. — Ты просто хочешь нас напугать.
— Это из-за темноты, — начал объяснять Хадриан. — Деревья за окном не пропускают света.
— Прислушайтесь, — прошептала я.
— Это ветер, — сказала Сабина недовольно. — Пойдемте отсюда. Нас не должны здесь видеть.
Она успокоилась, лишь закрыв за нами дверь. Но я была не в состоянии забыть ту комнату.
В течение нескольких дней я старалась прочитать все, что могла найти о древнейших обрядах захоронений. Мои друзья стали терять терпение, их раздражало, что я уже не могла говорить ни о чем другом, меня преследовала только эта мысль. Сабине моя болтовня надоела, а Теодосия теперь во всем соглашалась с ней.