Завтра утром она проснется, вспомнит, как Хьюстон яростно бил того мужчину, и почувствует страх и сомнения.
А сегодня Хьюстон будет ее героем.
Он отошел от девушки, налил почти полный стакан бренди и заставил Молли выпить. Сам же к алкоголю не притронулся.
Он больше не хотел терять контроль.
– Хьюстон… – Сделав глоток, Молли посмотрела на него, буквально пожирая глазами.
Ему это даже понравилось, и он не преминул ответить тем же. Впитывал взглядом каждую деталь: нежный овал лица, огромные глаза, мягкие зовущие губы…
Внезапно Молли вскрикнула:
– Мне кажется, у тебя кровь!
Действительно, на белой рубашке расплывалось красное пятно чуть выше живота. Значит, нож упал не сразу. Может, он так рассвирепел из-за ранения?
Пустое оправдание.
– Ты ранен, – испуганно прошептала девушка.
– Да нет, просто царапина. Ничего страшного. Да и от сердца очень далеко.
– Давай я посмотрю.
– Нет, все в порядке.
Но Молли уже указала пальцем на стул. Так как Хьюстон ранее решил принять все подарки, которые в этот вечер для него приготовила судьба, он покорно подчинился.
– Снимай рубашку, – скомандовала Молли, доставая аптечку.
Кого он пытался обмануть, когда говорил, что ранен не в сердце? Именно туда его и поразило. Стена, которую он воздвиг для защиты, рухнула в одночасье, восстановить ее не было никакой возможности.
Хьюстон подчеркнуто медленно расстегивал пуговицу за пуговицей, видя в ее глазах желание, мучаясь от мысли, что не он будет мужчиной, который это желание удовлетворит. Он позволил рубашке распахнуться. Снимать ее не было необходимости, но Уитфорд повел плечами, и она соскользнула вниз, повиснув на одной руке. По комнате поплыл запах пота, и Хьюстон увидел, как Молли втянула воздух, чтобы насладиться им в полной мере.
– Ой. – Она внимательно изучала тонкую царапину, тянувшуюся к животу. – Дело скверное.
Он посмотрел вниз. По его мнению, точно так же его могла поцарапать и кошка.
– Ты уверен, что мы не должны обратиться в полицию? Все-таки тебя пырнули ножом.
– Никакой полиции.
– Не могу понять твоего упрямства.
– Ты и не сможешь, – грубо ответил Хьюстон. – Как только позвонишь, достаточно будет пяти минут, чтобы сюда заявился какой-нибудь журналюга. А наутро все газеты будут пестреть скандальными заголовками. Люди любят такие истории, обожают копаться в чужом грязном белье. «Сын человека, устроившего разбойное нападение, отразил разбойное нападение».
– Ты не отвечаешь за грехи отца.
– Отвечаю, – уныло произнес Уитфорд. – Знаешь, когда мой папаша попал в тюрьму, а мать сбежала с любовником, судьба дала мне второй шанс. Я попал в замечательную приемную семью. Впервые в жизни у меня были еда, одежда, кров. Чувство безопасности. Однажды, когда я уже учился в старших классах, в нашей школе была дискотека. Я танцевал с девушкой из группы поддержки. Самой красивой в школе. К нам подошел какой-то парень – может, ее дружок или только претендент на это звание, я уже не помню, – и спросил у нее, что она делает в компании такого бандита, как я. Я чуть не забил его до смерти. Вот как сегодняшнего мужика. И мне нравилось, что я при этом чувствовал. Наверное, потому что мой отец любил размахивать кулаками.