— Сейчас не время, — Эбби обняла его за плечи, — расставлять по полочкам свои чувства.
— Для меня будет достаточно, если я решу, где буду спать сегодня, — хрипло ответил он. — Эбби, может быть, тебе лучше отвезти их к себе домой. У тебя гораздо больше…
— Чушь, — ответила она. — Ведь здесь будет так весело.
Тернеру необходимо было поговорить наедине с Марией и братом.
— Эй, ребята, — заявил Барри. — Я привез кассету с записью своего последнего шоу. Кто хочет посмотреть?
Когда Барри с напускной скромностью объявил, что он артист, на всех это произвело необыкновенное впечатление. Все, кроме Тернера, захотели посмотреть шоу.
Когда все уселись, Барри включил видеомагнитофон.
Пока все смеялись и веселились, глядя, как Барри дурачится в роли клоуна Бобо, Тернер сидел мрачнее тучи и часто бросал взгляды на Шейлу, стараясь, чтобы никто этого не заметил.
Шейла с отрешенным видом сидела между своей матерью и Барри.
Тернер заставил себя посмотреть на экран. Бобо пел песенку, танцевал и кланялся Поппи Перчинке, которая оказалась деревянной куклой с косичками. Песенка была необыкновенно слащавой, а Бобо показался ему полным идиотом. Тернер подумал, что этот человек необыкновенно эгоистичен и лопается от сознания собственной важности.
Тернер встал. А разве он сильно отличался от Барри?
Он надеялся незаметно уйти. Шейла вышла из оцепенения, ее глаза неотступно следили за ним. Барри положил свою пухлую ручку ей на плечо, а мать положила ладонь на ее колено.
Тернер вышел из дома. Ночь была ясной, и мириады ярких звезд освещали небо. Он направился к конюшне. Вдруг он услышал звук шагов и обернулся, надеясь, что это Шейла. Но это была Мария. Тернер подождал, пока она догонит его.
— Спасибо, что привезла Ника домой, — спокойно сказал он, — и за то, что доверила мне сына.
— Я всегда доверяла тебе, Тернер.
Он отвел взгляд.
— Я не оправдал твоего доверия.
— А я так не думаю.
— Из-за того, что я вмешивался не в свои дела, у твоего сына не было отца. Мне так хочется, чтобы ты простила меня за то, что я совал свой нос туда, куда мне не следует.
— Хорошо, — просто сказала она. — Я прощаю тебя.
Тернер снова взглянул на нее. Мария была красавицей с чудесными большими бархатными глазами, ее лицо излучало нежность и теплоту. И как он мог не одобрять выбор брата?
Как он мог не заметить этого тогда, много лет назад? Как он не заметил в ней самого главного? И почему он так легко разглядел это сейчас?
Но Тернер уже знал ответ. Потому что его сердце немного оттаяло и стало добрее.
— Спасибо, — хрипло ответил он.
— Но это не поможет тебе до тех пор, пока ты сам себя не простишь.