Ей было семнадцать лет, когда у отца случился инсульт. К счастью, он сохранил разум и начал мало-помалу разговаривать, шевелить руками, потом пользоваться инвалидной коляской. Но ноги, увы, не работали, хотя врачи предсказывали постепенное улучшение и через несколько лет — практически полную реабилитацию.
Лишенный возможности ездить куда-то, встречаться с людьми, Алекс Тревер чувствовал себя заброшенным и одиноким — и был рад обществу дочери. Они гуляли вместе, Нэнси часами сидела в кабинете отца и слушала, как он рассказывает о своей будущей книге или просто о чем-нибудь интересном. Было ясно, что, пока он не встанет на ноги, ей придется пожить дома, да и с колледжем лучше повременить. Ну что ж — год-два можно и подождать.
А пока...
Его звали Эрик Джонатан Фаррел Третий.
Нэнси увидела его на одном из приемов. Высокий, элегантный, со светлыми вьющимися волосами и в безупречно сидящем белом смокинге, он показался ей сказочным принцем. Когда же этот принц подошел и заговорил с ней — от волнения она чуть не потеряла сознание.
Ему было двадцать пять лет. Он только что закончил университет и вернулся в Хьюстон, чтобы работать в фирме своего отца — старинного, еще со школы, приятеля отца Нэнси. Их семьи были дружны — неудивительно, что и молодые люди быстро сблизились.
Он стал ее первым мужчиной, ее возлюбленным — человеком, с которым Нэнси мечтала прожить всю жизнь.
Но даже ему она не рассказала о том, что с некоторых пор мучило ее...
У матери всегда было много поклонников. Она посмеивалась над этим, в шутку спрашивала отца: «Смотри, мне опять прислали цветы! Надеюсь, ты не ревнуешь?» — и сама же первая заливалась смехом.
Только Нэнси знала, что отношения матери с некоторыми из них уже вышли за рамки невинного флирта. Узнала случайно: выглянула как-то из окна — и оцепенела, не поверив собственным глазам... и стал наконец ясен смысл услышанного ненароком за пару дней до того телефонного разговора.
Отцу она, конечно, ничего не сказала. Матери же говорить что-либо было бесполезно — та просто рассмеялась бы ей в лицо: «Моя маленькая глупышечка, ты опять что-то себе навоображала!»
Вскоре Нэнси было достаточно взглянуть на мать, чтобы понять, когда та возвращается с очередного свидания — в эти минуты какая-то особенно красивая и сияющая. А порой все происходило прямо в доме — как в случае с приехавшим к отцу на несколько дней представителем издательства...
Она лишь молила Бога, чтобы отец ничего не заметил и не понял — это могло просто убить его!
Когда Эрик сделал ей предложение, Нэнси была счастлива. Впрочем, с тех пор, как они начали встречаться, все понимали, что к этому идет дело. Они прекрасно подходили друг другу и по возрасту, и, если так можно выразиться, по «знатности».