Утром Куинн проснулась от соблазнительного запаха жарящегося бекона и ноющей боли в ноге. Она подумала об отце, который всегда предпочитал обильные завтраки и непременно с жареным беконом. Все блюда он от души посыпал перцем. Она старалась готовить его любимые кушанья как можно вкуснее, но не помнила, чтобы хоть раз Дэниел остался доволен ее кулинарными талантами.
Куинн села на постели и сладко потянулась. Вставать не хотелось. Она чувствовала себя вялой, разбитой, словно накануне злоупотребила наркотиками.
Впрочем, дело вовсе не в наркотиках. Дело в Хантере и во всей этой запутанной ситуации.
Все события предыдущего дня, как в замедленной съемке, прошли перед ее глазами. Куинн закрыла лицо руками. Боже, какой это был отвратительный день! Ни одного покупателя в магазине, ничего не продано. Перевернутый вверх дном дом. Сражение с Маклейшем и поврежденная нога. Наконец доктор Джонсон и его предписание сидеть дома целый месяц.
Все это было достаточно скверно. Но главное, что не давало ей покоя, это ее непонятное и совершенно недопустимое отношение к Хантеру. Она вспомнила, как он укладывал ее спать, как ухаживал за ней ночью, вспомнила свои ощущения и… громко застонала. В ту же секунду раздался тихий стук в дверь, и на пороге появился Хантер.
— Доброе утро! Как себя чувствует моя прелестная пациентка? Мне послышались стоны. Или я ошибся?
— Уйдите! — процедила сквозь зубы Куинн, натягивая на обнаженные плечи одеяло.
— Что случилось? У вас плохое настроение?
Гейбриел подошел к окну и отдернул штору. Комнату залил яркий солнечный свет.
— Так лучше?
— Ничуть.
Резким движением руки Хантер сдернул с Куинн одеяло.
— Поднимайтесь же, черт побери! На улице такая чудная погода. Солнце. Кругом зелень. Птицы поют. От одного этого можно выздороветь! А вы лежите в темноте, как крот! Стыдно!
— Я не хочу вставать! И, пожалуйста, не трогайте меня! Отдайте одеяло!
Куинн, забывшись, попыталась приподняться и тут же упала, застонав от острой боли в лодыжке.
Гейбриел бросил ей одеяло, положил на кровать ее халат.
— Вставайте, принцесса! Вот ваш халат. Одевайтесь. Потом я повезу вас в ванную чистить зубы и принимать душ… Что вы еще делаете по утрам? А затем я оттащу вас на кухню и накормлю завтраком!
Куинн состроила кислую гримасу и сердито проворчала:
— Что за развеселая муха вас сегодня укусила? Вы всегда по утрам такой жизнерадостный? Или это специально для меня?
Но тут ей вдруг стало стыдно. Почему она разрешает себе срывать отвратительное настроение на человеке, от которого пока не видела ничего, кроме добра? Ведь ничто не заставляет его заботиться о ней.