– А ты откуда знаешь?
– Я помню. У меня снимок до сих пор хранится, – Свирид говорил, но смотрел при этом не на Петра, а на Глашку, да как смотрел! Может, и не зря Люська с ним развелась? Хрен поймешь, что у него на уме, если он на едва знакомых девиц вот такими глазами смотрит. А с другой стороны, не такая уж она и незнакомая, у них же со Свиридом, кажись, что-то было. И опять же это она для антоновских по старой привычке Глашка, а для всей России – Аглая Ветрова, журналистка, редактор какого-то там супер-пупер модного журнала, светская львица. Чего ж Мишке не повестись на такую-то фрю! Хотя если уж на чистоту, то вестись там совершенно не на что.
– Здесь? – уточнил Петр, хотя понимал, что не станет Свирид таскать с собой какие-то древние фотки.
– Нет, дома в Москве. Но мне кажется, и тех фотографий, что у нас уже имеются, вполне достаточно для анализа.
– Какого анализа? – тут же заинтересовалась Глашка.
– Да так. – Петр неопределенно пожал плечами. Еще не хватало посторонних в это дело втягивать.
– Нет уж! – Глашка поймала его за рукав форменной рубашки. – Сказал «а», говори и «б»! Зачем вам понадобились эти фотографии?
– Не могу, – он еще пытался отвертеться, – тайна следствия.
– Тайна следствия? А он, – Глашка бросила быстрый взгляд на Свирида, – с каких пор является сотрудником правоохранительных органов?
Вот и подловила, бестия столичная! Сейчас небось грозиться начнет.
– Петя, я тебя пока по-хорошему прошу. – Черные глаза недобро сощурились.
– А если по-хорошему не получится, то что? – вскинулся он.
– Будет по-плохому.
– Угрожаешь представителю власти?
– Нет, просто предупреждаю.
– Петя, – Свирид решил выступить в роли третейского судьи, – мне кажется, Аглаю это дело тоже касается.
– Касается! – Петр зло сплюнул себе под ноги. – Как я погляжу, тут пол-Антоновки заинтересованных лиц. – Ладно, поехали, раз касается!
Он развернулся на каблуках и, не оборачиваясь, пошагал к припаркованной на обочине Свиридовой машине. Глашку звать дважды не пришлось, уже через пару секунд она сидела на заднем сиденье и нервно барабанила ногтями по обшивке двери.
Дневник графа Полонского
15 ноября 1914 года
Сегодня ночью я стал отцом!
Сыночек наш поспешил родиться на свет, не стал дожидаться зимы. Но Илья Егорович говорит, что с мальчиком все будет хорошо, что крепенький он и здоровый, и уже сейчас на меня похожий. Не знаю, мне неважно, на кого будет похож наш сынок, об одном Бога молю, чтоб рождение его положило конец страшной Оленькиной болезни.
* * *
Люся нервничала, разъяренной тигрицей металась по комнате отдыха. Василий Степанович пристроился в кресле, старался не попадаться на глаза начальнице, знал по личному опыту, что ураган проще переждать, чем переть на него буром. А вот Сандро, наверное, по молодости лет и неопытности, простой житейской мудрости не понимал и пытался разбушевавшуюся Люсю усмирить: предлагал то водички, то кофейку, то прогуляться по парку. Василий Степанович Сандро не мешал, потому что считал, что каждый в этом мире имеет право на ошибки и на собственные шишки. Вот сейчас Люся набьет Сандро шишек, и все сразу станет на свои места.