Первым делом необходимо было пересечь проезжую часть, чтобы оказаться как можно дальше от грузовика. Теперь я уже ничем не мог помочь Дэвиду, не было смысла оставаться здесь, под фонарями, которые освещали меня даже в снежную бурю. Я наискосок пересек заснеженное поле, когда-то бывшее скоростным рядом; я превратился в спотыкающееся на каждом шагу, замерзшее существо, внутри которого бился ужас. Внезапно сирена завыла снова.
Это обрадовало меня, это было очень кстати. Если те, кто сидит в кабине, нажимают на кнопку, значит, они не вышли на охоту за мной, и именно это мне было нужно. Я пытался вспомнить дорогу — ведь мне уже приходилось ездить здесь. Я решил, что сейчас должен выйти на возвышенный, открытый и изогнутый участок дороги, идущий над водохранилищем, затем дорога должна была свернуть в холмы, где располагалась заправка. Но в любом случае я не мог почти ничего рассмотреть — снегопад усилился. Даже в лучшие времена крупногабаритные грузовики попадали в аварии на этом участке, а сейчас время явно было не лучшее. Я решил, что нужно как следует смотреть под ноги. В хорошую погоду я смог бы разглядеть огни фабричного городка, расположенного внизу, в нескольких милях от дороги, но теперь вид застилала плотная снежная пелена. Я представил себе, что держу одно из этих пресс-папье с рождественскими сценами, из тех, что встряхивают, чтобы внутри взметнулся снег, но в моем сувенире была еще крошечная фигурка Дэвида, колотившего по стеклу и беззвучно звавшего на помощь. Я мысленно встряхнул шар еще раз, и внутренность его окрасилась в розовый цвет.
Глупо, я знаю — я не был виноват в их гибели, и, уж разумеется, не я толкнул Дэвида в объятия того, что ждало в кабине. Но, наверное, если увидишь, как кто-то умирает смертью, примерно схожей с тем, что бывает, когда попадаешь в турбину самолета, это не может хоть немного не воздействовать на воображение. Может быть, это объясняет кое-что из того, что произошло позже.
Но мне почему-то кажется, что дело тут было не в воображении.
Звук сирены у меня за спиной становился тише. Гудки были теперь более длинными, они походили на стоны пойманного в капкан животного, уставшего вырываться. Прекрасно, замечательно, думал я, просто сиди там и гуди, и в этот момент метель немного утихла и передо мной выросла темная фигура.
Это оказалась моя тень, я отбрасывал ее на снежную стену за обочиной, так что казалось, будто силуэт парит прямо в воздухе. Обернувшись, я заметил, что некто в кабине грузовика водит перед собой прожектором из тех, что вращаются на подставке. Этот прожектор светил прямо на меня; луч скользнул мимо, и я понял, что нахожусь слишком далеко, чтобы меня можно было заметить. И наверное, я был настолько облеплен снегом, что даже вблизи меня трудно было разглядеть.