Стал посредине двора, возлиянье свершил и молился,
В небо широкое глядя, и громкое слово промолвил:
«Зевс, наш родитель, на Иде царящий, преславный, великий!
Дай мне к Пелиду угодным прийти, возбуждающим жалость.
Птицу пошли, быстролетного вестника, силой своею
Первую в птицах, которую сам ты всех более любишь.
С правой пошли стороны, чтоб, ее увидавши глазами,
С верой отправился я к кораблям быстроконных данайцев!»
Так говорил он, молясь. Услыхал его Зевс промыслитель.
Был им послан орел, безобманная самая птица,
Хищник темноперистый; еще он «пятнистым» зовется.
Тех же размеров, которых в покое высоком бывает
Дверь у богатого мужа, снабженная прочным затвором, —
Каждое было крыло таких же размеров. Пронесся
Справа над Троей орел. Они, как увидели это,
В радость пришли, и у всех в груди взвеселилося сердце.
Быстро старец Приам на блестящую стал колесницу,
Портиком гулким погнал через ворота коней быстроногих;
Мулы пошли впереди под повозкой четыреколесной;
Ими разумный Идей управлял, позади же за ними —
Кони, которых Приам престарелый, бичом подгоняя,
Быстро погнал через город. Друзья провожали Приама,
Сильно печалясь о нем, как будто бы на смерть он ехал.
После того, как спустились из города вниз на равнину,
Царские все сыновья и зятья воротились обратно
В Трою родную. Но сами они не укрылись от Зевса.
В поле он их увидал и исполнился жалости к старцу.
К милому сыну Гермесу с такой обратился он речью:
«Более прочих, Гермес, ты привык и всех более любишь
Смертному спутником быть и внимать, кому пожелаешь.
Встань и иди, и Приама к судам мореходным ахейцев
Так проводи, чтоб никто не увидел, никто не заметил
Из остальных аргивян, пока не придет к Ахиллесу».
Так он сказал, и вожатый послушался Аргоубийца.
Тотчас к ногам он своим привязал золотые подошвы
Амвросиальные, всюду его с дуновением ветра
И над землей беспредельной носившие, и над водою.
Жезл захватил, которым глаза усыпляет он смертных,
Если захочет, других же, заснувших, от сна пробуждает.
Аргоубийца могучий с жезлом тем с Олимпа понесся,
Вмиг Геллеспонта достиг и широкой троянской равнины
И зашагал по земле, царевича образ принявши
С первым пушком на губах, — прелестнейший в юности возраст!
Оба же те миновали могилу высокую Ила.
Мулов они и коней удержали у берега речки,
Чтоб попоить их. Уж сумрак вечерний на землю спустился.
Близко вдруг перед собою Гермеса увидев, глашатай
Тотчас заметил его, обратился к Приаму и молвил:
«Остерегись, Дарданид! Осторожности требует дело:
Мужа я вижу; мне кажется, он уничтожить нас хочет!
Прочь унесемся скорей на конях иль, к нему подошедши,