Она снова попыталась подняться, на этот раз более осторожно. Наконец ей удалось сесть. Слава богу, тело начало ее слушаться.
— Я не… я никогда раньше не падала в обморок, — тихо добавила она.
Это происшествие потрясло ее. Как долго она пролежала без сознания? Как добралась от двери до кушетки? Конечно, он донес ее сюда. Мысль о том, что она побывала на руках у этого незнакомца, жутко смутила ее.
Она вспомнила, что почувствовала что-то, приходя в себя… она почувствовала, как его рука лежала на ее щеке. Все, что она помнила, было прикосновение, легкое и нежное, как дуновение ветра.
Лэйни нахмурилась, озадаченная своими смутными воспоминаниями. Мог ли этот человек с жестким выражением лица и ледяным взглядом так нежно прикасаться к ней? Вдобавок она ощутила легкое покалывание на щеке, что еще более смутило ее.
— Хотите, я вызову доктора? — спросил мужчина.
Его слова были полны заботы о ней, но сам он держался отстраненно.
Лэйни отрицательно покачала головой.
— Я Гаррет Блэкмор, — он продолжал холодно смотреть ей в глаза, — а вы, как я понимаю, Лэйни Маккол.
— Лэйни Блэкмор, — автоматически поправила Лэйни.
Она совсем не удивилась тому, что Гаррет назвал ее девичью фамилию. Конечно, с чего бы вдруг Блэкморы приняли ее в свой клан? Она видела Уолтера Блэкмора всего один раз — на похоронах Бена. И старик тогда демонстративно отвернулся при ее приближении. До этого ей не доводилось сталкиваться с таким пренебрежением.
Лэйни пыталась понять, какое место в семье занимал Гаррет. Кузен Бена, быстро вспомнила она. Бен рассказывал, что в детстве они были очень близки, но, к сожалению, отдалились, когда стали взрослыми. После гибели родителей Гаррета в авиакатастрофе они росли как родные братья. Гаррету как нельзя более подошла роль, отведенная ему дядей в империи богатства, недвижимого имущества и многомиллионных сделок. Он любил власть, силу и напряженный график работы. Безжалостный мир бизнеса, который так ненавидел Бен, пришелся по душе Гаррету.
— Я здесь от имени Уолтера Блэкмора, — продолжал Гаррет, не обратив ни малейшего внимания на то, что сказала Лэйни, — в ответ на посланное вами письмо.
Лэйни замерла, насторожившись. Месяцы внутренних терзаний предшествовали этому письму. Бен всегда говорил о своем отце как о властном, суровом и жестоком человеке. Но ребенок, которого она носила под сердцем, был Блэкмором, и это не оставляло ей выбора. Уолтер Блэкмор имел право знать о существовании внука. И ее ребенок, и так уже лишившийся одного родителя, имел право знать своего деда.
— Ребенок должен появиться на свет не раньше следующего месяца, — сказала Лэйни, не понимая, что понадобилось Уолтеру Блэкмору от нее сейчас, когда ребенок еще даже не успел родиться.